"Александр Поповский. На грани жизни и смерти" - читать интересную книгу автора

лбу и, не отсекая его от родной почвы, стал из него строить нос. Один край
лоскута, словно корень, тянул соки для другого, наложенного на прижившиеся
хрящи. Лоскут питался на лбу и заживал на носу. Этот метод, под названием
"индусского", таил в себе некоторую опасность. Неестественное положение
лоскута ослабляло в нем движение крови и лимфы; внутренняя сторона его,
отсеченная от тканей, представляла обнаженную рану, открытую для микробов.
Ее рубцевание и сморщивание ухудшало качество лоскута, делало его порой
непригодным для пересадки.
Хирурга постигла неудача: приживленный было нос у больного омертвел, и
кончик его отвалился. Индусский метод, удачно примененный при пересадке
скальпа на верхнюю губу, в этом случае изменил хирургу.
- Что ж, доктор, - не без горечи сказал больной, - хватит с меня.
Зашейте что можно, оперироваться больше не буду...
Спустя некоторое время он с новыми рубцами на лбу и на лице уехал.
Миновал год. Хирург не забыл своей неудачи и посылал письма в
Ленкорань. Он рекомендовал больному другого врача, который ему поможет. "Я
до тех пор не считаю свою работу оконченной, - оправдывался он в одном своем
письме, - пока мой больной не сможет выйти без повязки на улицу".
Больной из Ленкорани приехал в Баку.
- Ладно, я согласен, - заявил он, - давайте лечиться.
Хирург написал столичному специалисту письмо, в котором рассказал о
своей неудаче и просил его помочь больному.
- Вы поедете в Москву. Будем надеяться, что коллега мой будет
счастливей меня.
От внимания больного не ускользнули волнения врача и горечь, звучавшая
в его речи. Он взял запечатанный конверт, сунул его в карман и спросил:
- А что, если не поехать? Взять да остаться, как вы полагаете?
- Поезжайте, - умолял его врач, - облегчите мою совесть.
- Нет, пожалуй, не поеду, - последовал твердый ответ. - Оперируйте вы.
На этом они порешили.
В палате, где больного оставили до операции, он увидел многое такое,
что весьма удивило его. Больные здесь лежали и двигались в самых
неестественных позах, каждый скован был в движениях по-своему. У некоторых
кожа предплечья или кисти рук были связаны с кожей груди или живота
перемычкой из живых тканей. У иных она тянулась от плеча или шеи к лицу,
образуя на нем искусственный нос или веко. Перемычка таким образом частью
жила жизнью лица, частью - плеча или шеи. Словно плод с пуповиной, соединяли
эти связки различные части тела. Головы больных склонялись к ключицам,
пригибались к груди; руки, прибинтованные к шее, выдавались крылом.
Перемычка называлась стеблем, врачи именовали ее "филатовским стеблем" - по
имени ученого, который этот метод пересадки недавно открыл.
В подобном же положении вскоре оказался и больной из Ленкорани. Хирург
выкроил у него лоскут на груди, сшил его трубочкой, дал зажить и укрепиться,
затем отрезал ее нижний конец и пришил к основанию носа. Голова больного
была теперь скована: низко опущенная и связанная перемычкой с тканями груди,
она не могла сделать ни малейшего движения. Некоторое время спустя лоскут
отделили от груди и сформировали из трубочки нос. На этот раз операция
вполне удалась.
Что же представлял собой новый метод? Какие преимущества его дали
хирургу выполнить то, что ему прежде не удавалось?