"Дана Посадская. Кинжал ("Тайны Черного рода" #1) " - читать интересную книгу автора

Точка. Конец. Кровавая клякса - точно рана на грязных обоях. Все
молчали - все взгляды неумолимо стянулись к этой алой язве, и заскользили
вспять, по каждому знаку - снова и снова. В глазах всех, собравшихся возле
стены, горели плевками багровые буквы...
И вдруг в комнате послышался смешок... и этот смешок был совсем не
похож на добродушное утробное хихиканье дядюшки Магуса.
Никто ничего не сказал. Все лишь смотрели молча - то снова на надпись,
то друг на друга.
Ты?
Ты?!
Наконец, Белинда разорвала душную завесу подозрительного злобного
молчания.
- Замечательно! - воскликнула она - почти весело, но на щеках у нее
танцевали пунцовые пятна, а глаза стеклянно блестели. - Браво! Он уже так
лихо управляется силой! Какой талант! И к тому же испортил обои!
Она сделала резкое движение рукой, - и надпись исчезла. А Белинда стала
лихорадочно тереть ладонь, будто та была чем-то запачкана.
- Ну что ж, - объявила она азартно, - карты на стол, инквизитор! Моя
сила против твоей. Победит один - либо ты, либо я. Третьего не дано. Не так
ли?
На только что очищенной стене вновь появились алые буквы. Но на сей раз
надпись была лаконичной:
"Так".

9

Сон

Площадь была залита густыми маслянистыми лучами полуденного солнца. Она
стояла, там, на этой площади, задыхаясь от дыма и песочного зноя - стояла в
сером позорном балахоне, тощая, грязная, измученная пытками, привязанная к
сучковатому столбу колючей грубой веревкой. Рыжий огонь, разгораясь, гудел у
ее босых ног.
Она расхохоталась.
Сквозь пелену едкого дыма она увидела, как исказились лица зевак на
площади. Прежде им не доводилось видеть, чтобы ведьма, сжигаемая на костре,
смеялась - и не истерично, не безумно, а звонко и весело. Впрочем,
естественно: не подозревая о том, они впервые присутствовали при сожжении
настоящей ведьмы, а не какой-то оклеветанной несчастной.
Огонь поднимался - неотвратимо, как приливная волна, несущая боль и
разрушение. Но она сама - разве в ее искалеченном теле не таится такая же
темная сила, способная мучить, терзать, забавляться, обращая в пепел и прах?
Разве она - не огонь?
Пламя достигло ее груди, туго спеленутой крест-накрест. Ею все так же
владел безудержный смех, вместо стонов и криков боли, которых так жадно
ждала толпа. Этот смех был искренним, как у ребенка, который резвится в
прохладном ручье в жаркий июльский полдень.
Огонь взлетал ввысь, целовал ее губы, - и она принимала его в себя -
как вино, как кровь, как жизнь, как любовь, как свободу.
Страх, владевший людьми на площади, разрастался, точно грозовая туча.