"Кармен Посадас. Маленькие подлости " - читать интересную книгу автора

родителями, когда им было столько же лет. В ушах начинают реветь моторы
"Геркулеса", шум заглушает крики, но не полностью, не совсем заглушает... А
еще не можешь забыть их ужасные глаза, они, кажется, до сих пор глядят на
тебя со всех сторон с лиц этих мальчиков и девочек, гуляющих по улице
Коррьентес, или Посадас, или 25 Мая, - отовсюду. Ты представляешь? Они на
тебя смотрят, а ты пробуешь успокоиться, говоришь себе: эти глаза не могли
ничего видеть. Эти молодые ничего не могут знать, они были совсем
крошечными, когда мы их здесь распределяли по семьям, и я считаю, что это
была гуманная идея, понимаешь? Бедные дети по крайней мере получили любящих
родителей, которые их вырастили и отправили в школу, которые носы им
вытирали, когда в первые месяцы они плакали по настоящим мамам. А их
настоящие мамы, - шарпей Серенгетти астматически захрипел, - в это время
лежали на глубине нескольких метров, на дне грязной реки, и до сих пор лежат
на самом дне, совершенно неживые, а ты идешь по улице Коррьентес, и тебе
кажутся знакомыми глаза всех идущих навстречу молодых людей.
Голос Серенгетти зазвучал так, словно ему тоже надо было вытереть нос
после всего, что он рассказал в этой очень популярной телевизионной
программе. Наступила тишина. Кто-то кашлянул. Ведущий воспользовался
кульминацией, чтобы завершить передачу словами сожаления и негодования в
стиле impact show*, а этот тип, очевидно, отправился домой с мыслью, что
благодаря публичной исповеди может теперь жить со спокойной совестью.
Конечно, многие станут презирать этого человека после его откровения, но они
и до этого его презирали, даже не зная всей правды. Только ведь теперь
найдутся и такие, кто посочувствует ему, почему бы нет! В душе каждого
человека есть свое темное пятнышко, и для некоторых было бы утешением знать,
что в мире совершаются подлости, затмевающие их собственные.
______________
* Эффектное шоу, т.е. имеющее целью произвести сильное впечатление на
зрителей (англ.

Однако Эрнесто Тельди так не думал, нет. И в его планы не входило
исповедоваться. Да и в чем ему, в конце концов, признаваться? Не в чем! У
него все было по-другому, всего лишь маленькая коммерческая операция,
которая началась и закончилась в одну ночь. Никто не может обвинить его том,
что он сотрудничал с военными, у него не было ничего общего с грязной
солдатней. Единственный грех, если можно так сказать, состоял в поддержании
откровенных и ровных отношений с лейтенантом из местного гарнизона
неподалеку от деревеньки Дон-Торкуато. Они были знакомы с давнего времени,
почти со дня приезда Тельди в Аргентину. Минелли называл его "гальего"*
Тельди, и не без уважения. С другой стороны, Эрнесто тоже не испытывал
антипатии к лейтенанту. Лишь однажды вечером, только однажды, в году,
кажется, семьдесят шестом, в самом начале периода грязной солдатни, этот тип
попросил разрешения воспользоваться легким самолетом, принадлежавшим Тельди.
______________
* Прозвище испанцев в некоторых странах Латинской Америки (исп.).

- Слушайте, Тельди, - сказал Минелли, - лучше, если вы не будете ни о
чем спрашивать. Вы ведь контрабандист, не так ли? Вы завозите табак из
колонии и складируете его здесь, на вашей маленькой базе. Что ж, очень
хорошо, такое многообещающее предприятие не должно терпеть фиаско, нас ни