"Олег Постнов. Отец" - читать интересную книгу автора

Детство поколений копирует юность человечества, и потому двор был
разбит, словно античный космос, на множество мест, понятных лишь изнутри
и независимых друг от друга. Мир составлялся из этих мест.
Прямо против подъезда, тесно друг к другу, располагались два наиболее
важных из них: песочник и качели. Их удачно разделяла живая изгородь,
довольно высокая, чтобы скрыть тех, кто играл в песке, от тех, кто
качался на качелях. Слева, ближе к дороге, юная ива теснила край
белокаменной трансформаторной будки, и тут, в тени, было третье по
важности публичное место двора. Hазывалось оно, согласно главной,
принятой здесь забаве, "вокруг будки ", что не мешало, впрочем, по
временам использовать удобную белую стену для игры в мяч. Далее, по ту
сторону улицы, пестро раскидывались задворки торгово-бытового комплекса,
полные ломких, как печенье, ящиков и пыльных картонных плит. Еще в пору
строительства комплекса задворки получили название "стройка ",
укоренившееся вопреки окончанию работ. Там тоже была белая стена (за нее
въезжали товарные автомобили), перед ней лужайка, а сбоку чернел ржавый
ряд мусорников - ночлежка нищих котов. Более независимые в сравнении с
котами птицы порхали в голубом небе над мусорниками весь день, до
вечера.
Кроме этих, общепризнанных мест, существовали и другие, не
пользовавшиеся, правда, доброй славой, скорее наоборот, но все-таки
нужные на свой лад. Их тоже, разумеется, все хорошо знали.
Оглядев двор и ту часть "стройки ", которая видна была с крыльца -
будка заслоняла только шеренгу мусорников - Дозорский убедился, что ни
его приятелей, ни врагов не было сейчас вблизи дома. Это обстоятельство
его порадовало. У него был план, однако же он боялся как-нибудь
ошибиться. Оставив крыльцо, он прошел под окнами вдоль стены и заглянул
за угол, в дальний подвальный спуск, сырой и сумрачный от отсутствия
солнца. Спуск тоже был пуст.
Подвал играл свою важную роль в жизни дома. Это была теневая часть
мира, обитель скелетов и мертвяков. Входы в него, забранные с трех
сторон решетками, служили одновременно лестницей в преисподнюю и
тюрьмой, и, наряду с ними, на особом положении были только заросли
кустарника: шиповный куст перед качелями, куст гибридной смородины за
песочником и еще два куста неизвестной породы, с бледно-зелеными, точно
вываренными листьями и мелкими сморщенными ягодами, оставлявшими на
пальцах мучную пыль. Кусты образовывали лабиринты, в них играли в
догоняшки, в "домики ", использовали при случае по нужде, а порой, как и
подвал, еще для других целей. Hо сейчас ни тут, ни там не было ни души.
Правда, как это отметил про себя Дозорский, в песочнике давно уже
играл сам с собой незнакомый ему молодой человек, на вид ровесник
Дозорского или даже еще более солидных лет. Hо он в счет не шел, так как
был чужак и из другого двора. С ним можно было разве что познакомиться.
Однако, во-первых, Дозорскому было сейчас не до него, а во-вторых,
будучи сам человеком замкнутым, не склонным к случайным знакомствам,
Дозорский в своих играх любил либо верховодить, либо оставаться в тени,
тогда как от чужого можно было ждать чего угодно, пожалуй, и
неповиновения. Этого бы Дозорский не стерпел. А подымать шум сейчас,
когда во дворе так удобно никого не было, было бы просто глупо и шло
совершенно вразрез с его планом.