"Александр Сергеевич Потупа. Ночь на январские сементины" - читать интересную книгу автора

тысячами и тысячами легионерских мечей, захватившее огромный кусок мира и
безнаказанно предающееся любым сумасбродствам. И не просто предающееся, но
заставляющее эти сумасбродства прославлять и обожествлять. И именно из-за
этого твое юное неопытное самолюбие взбунтовалось, и ты утратил
осторожность.
Ты решил, что обожествление Друзиллы - смешная выходка выжившего из
ума императора и его извращенных дружков. Если б дело было только в этом,
если б только в этом...
С одной стороны, действительно, странно - одну сестричку-любовницу
посмертно отождествляют с Пантеей, а двух других отправляют в тяжелейшую
ссылку. Но есть, сын мой, и другая сторона - как у любой монеты. Ее-то и не
сумел я тебе показать. Не успел...
Калигуле надо отделаться от явных доказательств кровосмесительства и
разврата членов своей семьи. Как это сделать? Тебе кажется, что его решение
- бред безумца? Отнюдь! В таких делах он и его приближенные, вообще власть
имущие, обладают превосходной логикой.
Агриппина и Ливилла постепенно превратились в дворцовых шлюх. Калигула
не только спал с ними, но и раздавал направо и налево - всем очередным
любимцам.
Друзилла - совсем иное дело, к ней Калигула старался никого не
подпускать, и замуж за Кассия Лонгина она вышла лишь формально. Бедняга
Лонгин, как нелепо поплатился он за имя свое, и на посту проконсула Азии
настигла его рука Калигулы. Не знаю, какого Кассия имели в виду оракулы
Фортуны Антийской, но вряд ли Лонгина. Он способен был устроить роскошный
обед, но отнюдь не заговор против Цезаря. Прикрыв своим именем позор
Друзиллы, он достиг высокого положения и был вполне счастлив. И поплатился
просто за то, что имя его в неподходящий момент всплыло в воспаленном
воображении императора. В сущности, дикая случайность.
А вот обожествление его жены и даже ее смерть - далеко не случайность.
Поступки, простительные жалкому родственнику Тиберия, вовсе не к лицу
полновластному принцепсу. Поэтому судьба Друзиллы была предрешена в тот
момент, когда твердая рука Макрона прижала ворох одежды к лицу полумертвого
старца. Через год не в меру пылкая женщина последовала за своим дядей и
заняла пустующее место Пантеи. И все образовалось к лучшему, ибо связь
Калигулы с Друзиллой оказалась любовью богов - ведь и Юпитер, которого этот
психопат считает своим братом, никем из своих олимпийских красавиц не
брезговал. Именно в этом логика Калигулы, он - земное воплощение Юпитера, и
разве не естественна его связь с земным воплощением Пантеи?
Ему, как воздух, необходимо было именно вознесение на небо и
причисление к лику богов, а вовсе не исторические экскурсы его придворных
лизоблюдов, дескать, Кавн и Библида, Макарей и Эолида тоже были братьями и
сестрами...
В годы юности моей так же негодовал Август, когда его глупые друзья
напоминали о любви лесбосского царя Эпопея к дочери Никтимене или кипрского
царя Кинира к дочери Мирре. Это не спасло Юлию от злой ссылки, и черным
крылом гнева смело с римских улиц чудесного певца Овидия. Он должен был
унести тайну рождения Агриппины Старшей подальше от Рима. О, если бы эта
тайна ушла в могилу на берегах сурового Понта, не коснувшись меня!
Так-то, сын мой, так-то... Не терпел Август никаких помех в создании
своего божественного образа, не терпел их Тиберий, не потерпит и Калигула.