"Александр Сергеевич Потупа. Отравление" - читать интересную книгу автора

через двадцать, к нашему возрасту, миллионерами Климовы будут, если с
такого фундамента начинают, не то что мы - своим горбом, везет же людям.
Спина ноет, не та Надюша стала, ох, не та, раньше три дня подряд дела
могла вертеть - хоть бы хны, и плясала еще, как на Томкиной свадьбе, а
теперь ерунда, может, оставить эту грязь, не так уж и много тут.
Может, и холодец выкинуть?
И завалиться на боковую часиков до десяти утра - гори оно все огнем,
не угнаться мне за Климовой, ни за кем не угнаться, даже за Томкой, она
хоть Бориса своего обожает, ей лучше, а я кого?
Дочки уйдут, забудут, а вспомнят - внуков подкинуть, деньжат
стрельнуть, подарок получить.
Ох, баба Настя, скоро и я бабой Надей стану, и о моих тыщах детки
размышлять будут...
Пойду-ка спать, а то натворю чего-нибудь, страшного чего-нибудь
натворю.


V

Куда это я иду?
Ах да, в парикмахерскую.
Глупо Надька придумала, сейчас и парикмахерша на морду взглянет -
испугается.
Уже или нет?
Руки потные, надо спешить, отпросилась на часок - ерунда, время-то
известно, ну, парикмахерская, ну и что?
Не дури себе голову, так должно было случиться, должно было случиться,
должно, и все.
Ничего страшного, только бы не расклеиться.
Надо бы сосисок прихватить по дороге, из-за Надькиных именин ничего не
сготовлено. Боря на работе перекусит что-нибудь, а вечером сосиски сварю,
бутылочку куплю, не скажу за что, просто куплю и на стол поставлю - он
обрадуется. Коленьку в постель пораньше загоним, сосиски сварю, бутылочку
охлажу, Боря холодненькое любит, горчичка есть - чего еще надо? - Боренька
потом целоваться полезет, будет полчаса в лифчике копаться, хорошо...
А завтра хлопоты начнутся, а может, и не завтра, Надька скажет когда,
она обещала, все равно когда, теперь уже все равно когда.
А если возвратиться бегом, лётом - успею, наверное, успею, она руки
еще не обтерла, ну, чего же я думаю, ну...
Тьфу, нервы проклятые, прохожие оборачиваются, это плохо, глазастые
какие-то, вдруг прибегу, увижу, заору, точно заору, ужаса не выдержу, куда
мне, слабачке, нельзя, уже поздно...
И правда, сосисок раздобуду, сварю, винца выпьем с Боренькой, я в его
руки зароюсь, мягкие у него руки, быстрые, прямо вся у него в руках
пригреешься, ничегошеньки не надо, так и усну, и не приснится ничего -
Боренькины руки все сны всасывают, никогда снов не видела, если в руках его
засыпала.
Жизнь мутнющая, скукота, носишься, как машинка заводная, из угла в
угол носишься, а для чего, спрашивается, ведь осточертели эти
чертежики-мутожики, только и думаешь, чтоб на бюллетень смыться,