"Александр Сергеевич Потупа. Отравление" - читать интересную книгу автора

отсидки, свобода его смертью пахла.
А другой полюс, сто тысяч световых лет от Митюхина, и все-таки -
Тимоша, знал ведь, что в клетку прыгает, однако плюс сто и должность, года
полтора прошло, и стал Тимоша называть клетку работой, распасовку
входящих-исходящих - литературной деятельностью, стишки - хе-хе - грешком
молодости, телерыженькую - замечательным представителем нашей транспортной
молодежи, и самое любопытное, что все это правда, абсолютная истина в новой
Тимошиной системе отсчета, и служба не такая уж клетка, можно привыкнуть, и
бумагодвижение требует серьезности, и рыженькая - чудо, особенно, когда
улыбается, просто весь фокус нового восприятия - в смене системы отсчета,
Тимоша сменил вроде бы безболезненно, но думается, - сел в чужую, и вскоре
это скажется, вскинет однажды Тимоша голову, взглянет поверх своего
солидного служебного положения, увидит горизонты иного цвета и смысла -
взвоет, взвоет и ползком поползет к этим иным горизонтам, только поздно не
было бы...
Без четверти четыре.
Тишина.
Вовсю светает, и спать расхотелось, может, не усну теперь?
Обидится Иван Константиныч, прокуратор Ваня: сливки Русецкий снял, а
самую грязь мне оставил, хм, сливочки, скисшие сливочки, впрочем, эти яды -
дело долгое и грязное, наверняка сестры зацепили лишь самый кончик длинной
ниточки.
Почему-то Тамара Васильевна обо всем рассказала, а о том, как циан
добывала - ни слова, спросишь - она в истерику, плачет, о муже причитает,
сначала и внимания не обратил, думал - естественная реакция, случайное
совпадение, но уже на втором допросе понял - нет, увиливает она, скрывает
что-то, что?
Впрочем, нет преступлений без какого-нибудь неясного хвостика, во
всяком случае, мне встречать не приходилось, хоть одна ниточка для
размышлений обязательно найдется, человек связан с прошлым гораздо сильней,
чем кажется, вырвешь его, изолируешь, но ведь тысячи нитей, тысячи нитей,
одни сразу обрываются, другие лопаются, но есть и такие, что по-прежнему
куда-то ведут, с чем-то связывают, бывает, что через десятки лет они снова
раскаляются и обжигают, возможно, что и здесь такая нитка, лет восемь
назад, еще до моего прихода в отдел велось очень крупное дело по ядам - до
сих пор легенды ходят, подпольное производство, отлично налаженный сбыт,
даже попытки выйти на международный рынок, и не исключено, что одна из
ниточек этого дела не обнаружилась тогда, ушла в тень, чтобы теперь
проявиться в трагедии сестер Горобчук, а может, и новый подпольный трест,
поинтересуюсь потом у прокуратора Вани, обязательно поинтересуюсь...
Еще два квартала, и дома.
Настроение чего-то испортилось, какого дьявола в такую чудесную ночь о
таких вселенских пакостях думать, серенады петь надо, воспарять, влюбился
ведь, сам не ожидал, а влюбился по уши, как пацан, а тут эти проклятые бабы
по извилинам топчутся, Митюхин ползает, мерзкая все-таки профессия, и не
потому, что с грязью возиться кому-то надо - это пакостная выдумка
бездельника, и не потому, что она кому-то вымирающей кажется - для них все
на свете тождественно собственному символу веры; а потому что все время
находишься среди изломов и трещин, судьбы, характеры, пропасти душ - иногда
такое наружу выхлестывает, темное, необозначенное и страшное, что ни одному