"Геннадий Прашкевич. Приключение века" - читать интересную книгу автора

Ведь в воде, ласкаемая ленивым накатом, лежала, полузатонув, рогатая
голова несчастной коровы со знакомой темной звездочкой в широком лбу.
"Ну, не повезло медведю!" - вслух подумал Серп Иванович, хотя, если
по справедливости, то корове тут не повезло, а не медведю. "Этого медведя,
- решил Серп Иванович, - надо предупредить, а то Агафон его задавит
собственными руками!"
А потом проникла в голову Серпа Ивановича еще одна мысль: ни один
медведь-муравьятник, а только такие и обитают на островах, никогда не
решиться напасть на корову Агафона: рога у нее, что морские кортики, а
нрав - в хозяина.
Страх сковал Сказкина.
Слева - океан, бездна, тьма, в бездне этой что-то огромное копошится;
справа - глухие бамбуки: бездна, ужас, в бездне этой что-то свирепое
пыхтит, ухает...
Страх!
Бросил Сказкин бамбучину и дал деру от страшного места. Кусок мяса,
правда, ухватил.
Сказкин, он свое не упустит.


- Что ж, она, дура, - хмыкнул я, жалея корову, - на мине, что ли,
подорвалась?
- Ну, начальник! - хрипло вскричал Серп. - Да тут у нас тральщики в
свое время вычесали каждую банку! В лоцию чаще заглядывай! Если и есть тут
опасности, то только такие, что не учтены лоцией!
- Акула?
- Да где это слыхано, - возмутился Сказкин, - чтобы акула коров на
берегу гоняла!
- Ну что ж, - подвел я итог. - Если не медведь, если не мина, если не
акула...
Сказкин замер.
- ...Значит - ты!
- Начальник!
- Хватит! Проваливай! Объясни случившееся хозяину!.. Впрочем, тебе и
тут повезло. Вон он, Агафон, сам к нам топает!


Агафон Мальцев, единственный постоянный житель и хозяин поселка,
используемого рыбаками под бункеровочную базу, действительно был горбат.
Но горб не унижал Агафона. Он, конечно, пригнул Агафона к земле, но зато
утончил, облагородил кисти рук - они стали хрупкие, веснушчатые, совсем
женские; сгладил характер. Лицо - обветренное, морское, не знающее морщин,
а белесые, навыкате глаза постоянно схвачены влажным блеском, будто он,
Агафон, всегда помнил нечто такое, о чем другим вспоминать вовсе не
след... И сейчас, выкатив нежные свои глаза, Агафон, переступив порог,
сразу поставил у ног транзисторный приемник "Селга", с которым не
расставался ни при каких обстоятельствах. "И мир на виду, - пояснял он, -
и мне помощь. Вот буду один, в расщелине там, в распадке, в бамбуках, и
станет мне, не дай Бог, нехорошо - по шуму меня и найдут, по песенке
Пугачевой!" - "Ерунда! - не верил Серп Иванович. - Ну, неделя, ну две, и