"Геннадий Прашкевич. Мир, в котором я дома" - читать интересную книгу автора

Ссохшиеся, полопавшиеся стволы упирались в низкое небо, укутанное
туманной дымкой. Но ничто тут еще не успело напитаться сыростью...
- Тут они могли сгореть, - сказал проводник. - Или там был другой
огонь?
- Другой, - подтвердил я. - Другой. Самый обычный.
- Идем, - сказал он.
- Но что тут случилось?
Он не ответил на вопрос, бородач - тоже. Я спрашивал и спрашивал, а
они отмалчивались или говорили о чем-то другом.
Отчаявшись, я замолчал. И тогда тот, кто называл меня "компадре",
спросил:
- Почему загорелся твой самолет?
- Угон, - пояснил я. - Неудачный угон, неудачная стрельба. - И,
вспомнив об итальянке, добавил: - Там были и женщины...
- Кто стрелял?
- Человек по имени Репид. Хорхе Репид, уругваец. Так он мне
представился. С ним были еще двое. Одного звали Дерри, другого не знаю.
- А уругвайца ты знал? - в тоне спрашивающего мелькнули нотки
недоверия.
- Нет. Но они разговаривали между собой, и я слышал их имена.
- Ты действительно остался один?
- Да. - Это я мог утверждать. - Я видел обломки самолета. Когда меня
выбросило и я потерял сознание, был, наверное, еще один взрыв. Там все
сгорело.
- Ты проводишь нас к месту падения?
Я чертовски устал, но проводник был прав - следовало еще раз и более
тщательно осмотреть район катастрофы. Все равно, подумал я, скоро я окажусь
среди людей...
Путь, на который у меня ушло более двух суток, катер проделал за одну
ночь. Я спал, когда меня заставили встать. Светало. Ведя компадре по
зарослям, я понял, что если бы, уходя от самолета, взял на север, то сразу
наткнулся бы на реку - она протекала совсем рядом. Ядовито-зеленая плесень
успела заплести груды обломков. Остановившись в тени, я следил за тем, как
мои спутники обшаривали болото. Не знаю, что они искали, спрашивать не
стал.
Когда поиски закончились, бородач сказал:.
- Только один еще похож на человека. Тот, что в болоте...
- Его звали Дерри, - пояснил я, вспомнив курчавого.
Больше они ни о чем не говорили. Катер стремительно шел вниз по
течению, и я впервые реально представил себе, каким долгим могло оказаться
мое путешествие - мы так ни разу и не вышли из-под полога леса...
Места были совершенно необитаемы, влага и духота, казалось, душили
растительность, заставляя ее в каком-то жутком безумии давить и оплетать
друг друга. Тем неожиданнее для меня оказался бетонный пирс, выдвинутый с
берега почти на середину реки. Я поверил в то, что он существует, лишь
когда катер ткнулся в него бортом.
- Иди, компадре, - сказал тот, кто встретил меня на реке. - Там люди.
- А вы? Где я найду вас?
- Иди, - повторил он.
Я протянул ему руку, но он уже оттолкнул катер от пирса и отвернулся.