"Ричард Пратер. Дело 'Кублай-хана' ("Шелл Скотт" #27) " - читать интересную книгу автора

энергию, пишущие машинки и телекамеры на жуткие убийства и преступления, чем
на красоту и величие моего отеля.
- Понял. Но одного "персика" с вашего конкурса только что прикончили, и
репортеры уж точно не пропустят такую сногсшибательную новость. Не говоря о
том, что случилось с Сардисом...
- Я уже говорил вам, мистер Скотт, что обладаю некоторым влиянием.
Думаю, я сумею устроить, чтобы все эти события не дошли до широкой публики
хотя бы до утра. Может быть, до полудня. Но вряд ли даже мне удастся
добиться большего. Поэтому вы не должны говорить об этом... этих убийствах
никому, кроме Джерри Вэйла.
- Понятно.
- Еще один важный момент. Официальная церемония открытия "Кублай-хана"
состоится завтра в полдень. Кроме обычных гостей, участниц финального
конкурса талантов и жюри этого конкурса, репортеров и всех остальных, о
которых я вам говорил, на открытии будут очень важные особы, которых я
пригласил лично. Мне бы хотелось самому присутствовать на церемонии открытия
моего собственного отеля. - Он глянул на меня: - А вам бы не хотелось?
- Естественно, - ответил я.
Он открыл дверцу своего "континенталя", сел за руль и помахал сержанту
Торгесену в знак того, что готов следовать за ним.
Я наклонился к дверце и посмотрел на Монако:
- Меня кое-что беспокоит.
- Да?
- Да. Вы лгали Торгесену.
Несколько мгновений он молча смотрел мне в глаза.
- Разве?
- По крайней мере, вы не сказали всего, что знаете.
- Я никогда не говорю всего, что мне известно.
Мы еще немного помолчали. Наконец я вздохнул:
- Хорошо. Поверю вам на слово, мистер Монако. Раз уж я влез в это дело.
Но не ждите чудес.
- Чудо будет вам стоить десять тысяч долларов.
- Черт, настоящее чудо будет стоить не меньше...
Он завел машину.
- Ладно, - согласился я. - Принимаюсь за работу. Но все наши договоры
отменяются, если окажется, что вы все-таки каким-то образом причастны к
убийству Джин. Или Эфрима Сардиса.
Он высунул голову в окно и сверкнул глазами.
- Не говорите ерунды, - бросил он.
Я пожал плечами, повернулся и пошел на другую сторону улицы.
Меня окликнул сержант Торгесен:
- Вы закончили?
- Да. Я могу отчалить?
- Вам придется поехать с нами и подписать показания.
- Сейчас? - До меня вдруг дошло, как мало часов и минут осталось до
завтрашнего полудня. На самом деле я и сам не знаю, почему я всерьез думал о
полудне. Монако определенно сошел с ума.
- Да, сейчас, - подтвердил Торгесен.
- Послушайте, у меня на сегодня тысяча дел. Я рассказал вам все, что
знаю. Нельзя ли подождать с формальностями?