"Антуан Франсуа Прево. История одной гречанки" - читать интересную книгу автора

собрался, по-видимому, привести еще какой-то довод, я добавил:
- Если вы до такой степени, как вы говорите, убеждены, что она вам не
сестра, я не только не хочу, чтобы вы ее называли сестрой, но и не
потерплю, чтобы вам приходилось жить возле нее. Сегодня же вечером вы
отправитесь в Константинополь.
Слова мои ошеломили его; убедиться в этом было даже легче, нежели в его
недавней радости. Я не дал ему времени опомниться:
- Вы, конечно, понимали, - добавил я, - что именно внимание к ней
побудило меня пригласить вас сюда; следовательно, вы должны признать, что
я не могу держать вас у себя, после того как этот довод отпал. Поэтому я
распоряжусь, чтобы сегодня же вечером вас отвезли к отцу.
Я высказал все, что, по моим расчетам, могло помочь мне разобраться в
сердце Синесия. Я умолк, делая вид, будто не замечаю растерянности, в
которую поверг его, а в довершение всего посоветовал ему должным образом
проститься с Теофеей, ибо вряд ли он когда-либо вновь с нею встретится. То
краснея, то бледнея, до того расстроившись, что мне даже стало жаль его,
Синесий робко стал уверять меня, что сомнения относительно происхождения
сестры отнюдь не влияют ни на уважение, ни на нежность, какие он питает к
ней; что он считает ее прекраснейшей из девушек и что был несказанно
счастлив жить возле нее; что он навсегда останется верен этим чувствам;
что он хотел бы всю жизнь доказывать это; что если бы помимо чести,
которую я оказываю ему, он имел счастье понравиться ей, то ни за что на
свете он не променял бы свое положение. Я прервал его. Я разгадал все, что
скрывалось в глубине его сердца; вдобавок пыл, с которым он говорил, не
позволял мне заблуждаться насчет его чувств; но у меня зародилось и иного
рода подозрение, крайне смутившее меня. "Брат ли он или нет, - рассуждал
я, - но если он влюблен в Теофею, если он до сего времени успешно отводил
мне глаза, то кто поручится, что Теофея не воспылала к нему тою же
страстью и что она не скрывала ее от меня столь же ловко? Как знать -
может быть, они по сговору хотят освободиться от тягостных уз, мешающих им
отдаться взаимному влечению?" Эта мысль, подтверждаемая многими
обстоятельствами, ввергла меня в отчаяние, скрыть которое мне было не
менее трудно, чем Синесию скрыть его горе.
- Ступайте, - сказал я, - мне хочется побыть одному, а скоро я вас
вызову.
Он вышел. Как ни был я взволнован, я все же не преминул проверить, не
направляется ли он прямо к Теофее, словно можно было сделать какой-то
вывод из того, что он торопится сообщить ей о нашем разговоре. Я видел,
как он с понурым видом пошел в сад, где, несомненно, собирался предаться
скорби по поводу крушения его надежд. Растерянность его была, по-видимому,
безгранична, раз она превосходила мою собственную.
Прежде всего я распорядился вызвать Бему, ибо был уверен, что ее
наблюдения кое-что разъяснят мне. Она никак не могла уразуметь, о чем я ее
расспрашиваю, и в конце концов мне стало ясно, что, поскольку она была
убеждена, что Синесий - брат Теофеи, она не присматривалась к их
отношениям и не заметила их близости. Я решил объясниться с Теофеей и
повести разговор так же искусно, как говорил с Синесием. Я был уверен, что
он не успел повидаться с ней после того, как мы расстались, и потому я
сразу же сказал ей о своем намерении отослать его обратно к родным. Она
этому весьма удивилась, но, когда я добавил, что единственная причина моей