"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

словно примеривались, приглядывались.
Недружелюбно косились на монастырь и княтинцы.
Свежа была в памяти судьба соседней деревушки, которую игумен
закрепостил, съездив в Тверь и привезя оттуда княжескую грамоту.
Упрямившихся соседских мужиков игумен обложил такими тяготами, что взвыли.
Да и своя судьба беспокоила. То из-за луга, то из-за рыбной ловли, то
из-за охоты все время вспыхивали ссоры с монастырем. Доходило и до драк. А
как появились у княтинцев новые ляды, - и совсем тревожно стало.
В самую пору сева подъехал к Архипу Кривому монастырский тиун* и, как
сказывал Архип, измывался:
______________
* Тиун - управитель.

- Сейте, сейте! Да получше! Нам хлеб-от нужен!
Мужики гудели, расспрашивая Архипа. Горячился Федор - первый заводила в
драках с монастырскими, крепкий на бой и отчаянный в ярости.
И твердо легла в мужицкие головы мысль: новых ляд монастырю не давать,
а придет нужда - биться. Господь правду видит, не даст пострадать.
Когда Федор увидел входящих ратников, он сразу подумал о лядах. Но он и
догадаться не мог, какая участь уготована его родной деревеньке.


Вооруженные саблями, шестоперами* и пиками монастырские ратники сгоняли
княтинских мужиков к колодцу против дома Архипа Кривого, где сидел на
вытащенной из Архиповой избы лавке кургузый, чернобородый тиун и стояли
привязанные кони монастырских. Тиуну, видно, было не по себе. Он зыркал по
сторонам воспаленными от недосыпа глазами, то и дело трогал широкий нож на
левом боку.
______________
* Шестопер - холодное оружие. Утыканный остриями-перьями железный шар на
длинной рукояти.

Мужиков сбили в кучу перед тиуном, за ними кольцом встали ратники.
Прибежавшие за мужьями и сыновьями бабы голосили вокруг, пытаясь
пробиться к срубу.
- Все? - спросил тиун у своих.
- Все! - ответили ему.
Тиун поднялся на ноги, оглядел мужиков и злорадно усмехнулся. У тиуна
были свои счеты с этим народом. Не кому-нибудь, а ему в последней драке на
лугу накостыляли по загривку так, что на четвереньках полз в кусты.
Накостыляли, не посмотрев на то, что он правая рука у игумена, осрамили
перед всей братией. И хоть до сих пор побаивался тиун диких княтинских
мужиков, сейчас у него на душе полегчало: сила на его стороне, а эти
горлодеры притихли.
Тиун собрался говорить, но вдруг из кучки безоружных и, казалось,
растерянных, взятых врасплох мужиков ему крикнули:
- Пошто пришел? Аль память отшибло, как ходить сюда?
Тиун побагровел, губы его затряслись от ненависти.
- Кто? Кто? - закричал он, ища глазами насмешника.
- Расквохтался. Сейчас яйцо снесет! - тихо, но внятно проговорили в