"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

[Image016]


#


[Image017]


#

Уже сидя в седле, оглядел еще раз улицу. Все десять княтинских изб
жарко занимались.
Тогда тиун подобрал поводья и, неуклюже подпрыгивая, затрусил в поле.
Деревенька, намозолившая глаза игумену, исчезала...
Из-за леса выкатилось солнце, яркое, теплое. Анисья утром угадала: день
опять выдался хороший, как раз на жнитво.

- Дым!
Сидевший на парусе Копылов изогнулся, завалился на правый борт ладьи,
чтоб лучше видеть.
Услышав его голос, Афанасий Никитин поднял голову, оторвался от дум.
Иван Лапшев ничего не почуял: спал на дне, укрывшись дерюжкой. Бронник,
устроившийся на носу, лицом к парусу, оборвал песню, которую затянул было
тоненьким, каким-то бабьим голосом. Его пение всегда смешило, особенно тех,
кто знал басовитый, грубый голос Ильи.
Микешин, копошившийся в сундучке, стал на четвереньки, завертел
головой:
- Где? Где?
Они плыли уже третий час. Давно скрылись из глаз волоки, крепостные
стены, золоченый купол Спасского храма. По обе стороны ладьи бежали
безлюдные, с редкими деревеньками берега. Там вплотную к реке придвигался
бор, там, на многие гоны, угадывались по туману луга. Присев на корточки,
прибрежный ивнячок пускал по Волге листки-кораблики. На перекатах сверкали
скользкие голыши...
Как только сели в ладью, разместились меж мешков и коробов,
оттолкнулись багром от позеленевшего причала, душу Никитина охватило
знакомое волнующее чувство дороги, где грусть расставания мирно уживается с
радостью надежд, когда и жаль чего-то, и весело, и задумываешься над
прожитым, и тянет вдаль, одолевает жажда изведать неизведанное. Кажется,
там, за кромкой леса, за синим горизонтом, и таится твое еще не пойманное
счастье. Кажется, оставляешь позади не только заросли ивняка и широкие
плесы, а все неудачи, все беды свои, а впереди - бесконечная, светлая,
радостная жизнь! Протяни руку - и вот она, бери!
Провожавших было немного: Кашин, все время хлопотавший, чтоб короб с
мехами поставили бережней, не подмочили, заплаканные жены Копылова и Ильи
Козлова, старый Лапшев, уже успевший опохмелиться и целовавший всех по
нескольку раз, да угрюмого вида мужик, дальний родственник Микешина,
притащивший его пожитки. Пришел и Иона. Он робко держался в сторонке, боясь
помешать в суете. Как-то так вышло, что Никитин не успел обняться с ним,