"Мария Павловна Прилежаева. Зеленая ветка мая (Повесть) " - читать интересную книгу автора

партами, на которых никто не сидел.
- Бектышева! - заметили Катю.
- Девочки, девочки! Катя Бектышева вернулась.
- А худая, длиннющая! Дылда!
- Девочки, у нее волосы колечками вьются.
- Не колечки, а стружка. После тифа волосы всегда стружкой растут.
Девочки, она на Топси из "Хижины дяди Тома" похожа.
- Скажешь! Топси черная, негритянка. А она вон какая белая.
Подошла с колокольчиком Клава Пирожкова.
- Бектышева! Катя! Хорошенькая-то какая после болезни! Мне бы так
побелеть. Катя, а отец Агафангел-то против Советской власти попер. Заберут
его. Чека заберет. Ты верно его разгадала. Я тогда еще всем говорила:
умная Катя. Умная, умная! Катя, а Надька Гирина, буржуйская дочка... Отец
во Францию сиганул, и она с папенькой да его капиталами, ясно!..
- Катя, идем! - позвала Лина. - Садись со мной, на мою парту
по-прежнему. Девочки, Людмила Ивановна на горизонте.
Людмила Ивановна, высокая, худая, в пенсне с золотым ободком, сменила
синее форменное платье на темную юбку и светлую кофточку, желая, должно
быть, тем показать свой разрыв со старым режимом.
- Людмила Ивановна, к нам! У нас пустой урок.
Она села, как учительница, за учительский стол. Классные дамы раньше
за учительские столы не садились. Может быть, Людмила Ивановна стала
учительницей? Какой урок она будет вести? Физику? Математику? Русский?
- Девочки! - сказала Людмила Ивановна. Поправилась, слегка
покраснела: - Товарищи учащиеся!
Повертела пуговицу на блузке.
- Товарищи учащиеся, девочки! Любой власти и строю нужны просвещенные
люди. Не будем заниматься политикой. Политика для мужчин. ("Мужчин" в
классе не было, объединенная школа еще впереди.) Вы - будущие женщины,
ваше богатство - изящество, хорошее поведение, скромность и чувства.
Сегодня вам почитаю...
Она раскрыла книгу, довольно потрепанную, в переплете шоколадного
цвета с прожилками.
- Иван Сергеевич Тургенев. "...Итак, это дело решенное, - промолвил
он, глубже усаживаясь в кресло и закурив сигару. - Каждый из нас обязан
рассказать историю своей первой любви".


18

День был морозный, ветреный. Мела поземка. Колючие струи снега
неслись вкось монастырских троп и дорог. Страшно нос высунуть на улицу. В
школу не хотелось идти. Тем более, по расписанию два первых урока -
алгебра и геометрия, а преподавателя математики нет, саботирует. Людмила
Ивановна придет читать вместо алгебры и геометрии Тургенева. Потом в
большую перемену продовольственная комиссия будет раздавать по классам
кислые щи из селедки и по ломтику ржаного хлеба наполовину с овсяной,
грубого помола мукой. Хлеб с колючками, клеклый, а все равно съешь жадно,
почти не жуя.
"К большой перемене пойду, а почитать можно и дома", - решила Катя и