"Юзеф Принцев. Там вдали, за рекой... (Повесть) [И]" - читать интересную книгу автора

руки. Помрачнел, поискал глазами по столу, ища оставленную ему воблу, не
нашел и непонимающе поглядел на невозмутимо жующего Федора:
- Ты мою воблу умял?
- Была твоя, стала наша! - хмыкнул Федор, обсосал косточку и степенно
сказал: - Ты эту воблу есть не хотел? Не хотел. Пропадать, выходит, добру?
- Мало ли что не хотел! - взорвался Степан. - А теперь захотел!
Пристроился уже? Частник!
- Во! - привстал Федор. - Да ешь ты ее на здоровье!
- Проваливай отсюда! - крикнул Степан, понимая, что злится он не на
Федора, а на себя, и дело не в несчастной этой воблине, а в Глахе, которую
он опять, не хотя, обидел. Остановиться уже был не в силах, да и не хотел
признаваться в своей слабости. Подошел к двери и распахнул ее: - Давай!
- Спасибо, Степа.
На пороге стоял Алексей Колыванов и улыбался. Здоровой рукой он
прижимал к себе граммофон с расписанной яркими цветами трубой. Посмотрел
на обиженно сопевшего Федора, на Степана, усмехнулся и сказал:
- Подержи-ка музыку, Федя!
Федор обхватил граммофон обеими руками, поставил на стол, полюбовался
большими красными розами на раструбе, обтер их зачем-то рукавом пиджака и
шумно вздохнул.
- Ты чего это такой надутый? - спросил его Колыванов. - Или обижают
тебя у нас?
Федор помолчал и сказал:
- Кто меня обидит - не обрадуется.
- Ну, ну! - Колыванов подмигнул Насте.
Та заулыбалась и обернулась к Степану.
Степан шутки не принял. Гордо отвернулся.
Колыванов опять перемигнулся с Настей, подсел к столу, обмакнул в
соль хлебную корочку, вкусно похрустел и спросил у Федора:
- Что редко заглядываешь?
Федор покосился на Степана, помял в руках свой треух и ответил:
- Недосуг мне... Работу ищу.
- С работой теперь полегче будет! - кивнул ему Алексей и торжественно
объявил: - Есть решение райкома партии: создать комиссию для устройства
труда несовершеннолетних. Члены Союза рабочей молодежи обеспечиваются
работой в первую очередь.
- Вот это дело! - хлопнул ладонью по столу Степан и победно взглянул
на Федора.
Алексей перехватил его взгляд и сказал:
- Так что, Федя, самое время тебе в Союз вступать.
- Погожу, - насупился Федор, смел остатки воблы в ладонь, завернул в
обрывок газеты, сунул в карман и вышел.
- Видали? - торжествующе оглядел всех Степан. - Пожалейте его,
бедненького! Он вам нажалеет! Своих не узнаете! - и обернулся к Алексею: -
Чем играть-то на этой музыке?
- А вот! - Алексей вынул из-за пазухи пластинку. - Одна пока... Потом
разживемся.
Он поставил пластинку на обтянутый сукном диск, покрутил ручку,
опустил мембрану, и сквозь легкое шипение зазвучали скрипки, медленно
ведущие мелодию вальса. Потом в оркестре словно засеребрилось, кто-то там