"Михаил Михайлович Пришвин. Кащеева цепь (автобиографический роман) " - читать интересную книгу автора

Курымушка из-за своей яблони в окошко ствола видел, как генеральша вытирала
слезы платком, слышал все их разговоры между собой.
- Там было бабушкино дерево. Цела ли еще эта яблоня? - спросила дочь
генеральши.
- А вон стоит.
- Возле нее был налив?
- И налив на своем месте.
"Не убежать ли, - схватился Курымушка, - а то еще вспомнят и Розанку".
Но подняться было опасно, а главное, в это окошко, поверх зеленой травы,
так хорошо было смотреть на Марью Моревну и думать: "Вот это она, вот это
она пришла, настоящая".
Генеральша говорила:
- Нужно отдать справедливость этим купцам: они хорошо берегут сад, и
сколько цветов у них, - у нас этого не было. А помнишь, где-то была тут
старая яблоня Розанка, и внизу в стволе ее было окошко.
- Помню, как же... Да вот и она стоит!
- Ну, пойдем посмотрим.
Курымушка не успел убежать. Марья Моревна заглянула в окошко и
сказала:
- Посмотри, мама, какой тут в траве чудесный бутузик лежит.
Подошла няня, очень важная, подобралась вся и осмелилась:
- Мария Ивановна просит вас откушать, ваше превосходительство.
- Какая там уж превосходительство! - улыбнулась генеральша.
- Вот настоящие господа! - говорила няня после Курымушке.
- А мы-то не настоящие?
- Ну, какие мы господа, мы купцы!
Никто не мог так радоваться гостям, как мать, она вся сияла, встречая,
и шептала Дунечке про дочь: "Вот настоящая тургеневская женщина!" Чего,
чего тут для них не наготовили!
За обедом Курымушка узнал отличие настоящих господ: они ели, не
церемонясь, сами просили подложить, если есть хотелось, и отказывались
сразу, если кушанье не нравилось. Еще думал Курымушка, что Марья Моревна,
конечно, и есть та самая она, про которую все говорят - кра-са-ви-ца, но
что это значит, как узнают это сразу - взглянут и скажут: кра-са-ви-ца! -
об этом он так решил: "Простая женщина с разными людьми говорит разным
голосом и улыбается разно, а красавица одинакова со всеми - богатыми и
бедными, большими и маленькими, да! вот это главное ее отличие: с
маленькими она говорит, совсем как с большими. Но что, если вдруг, - в
ужасе подумал Курымушка, - она - эта настоящая и единственная она - за
столом ему что-нибудь скажет, ведь он непременно тогда ужасно покраснеет, и
всем откроется его тайна, что это она!" На всякий случай он приготовился и
стал держать в уме кровавого гусака, чтоб сразу пустить и вызвать ужасную
картину ада и светопреставления. И вот, правда, Марья Моревна смотрит прямо
на него, улыбается...
"Господи, милостив буди мне, грешному!" - готовит Курымушка своего
гусака.
Марья Моревна спрашивает:
- Ты умеешь читать? Курымушка сказал про себя:
"Ад, сатана!" - и сразу пустил гусака.
Земля, там, где небо к ней прикасается, красным заревом вспыхивает,