"Михаил Пришвин. Дневники 1918 - 1919 гг. " - читать интересную книгу автора

политику энтомолога, музыканта, собирателя византийских икон и разных
чиновников-саботажников: из банка, из министерства.

Двенадцать Соломонов редакции нашей газеты со всеми хроникерами,
корректорами, конторщиками редакции и типографии и со всеми случайными
посетителями редакции и даже теми, кто зашел в контору газету купить, - были
внезапно арестованы в 3 часа дня 2-го января.

Во время ареста три присутствовавшие в редакции члена Учредительного
Собрания сказали:

- Мы члены Учредительного Собрания. И про меня кто-то сказал:

- Это известный писатель! Арестующий комиссар ответил:

- С 25-го числа это не признается.

Нас привели на Гороховую, " 2, и, поставив в углу комнаты трех
мальчиков с ружьями, оставили часа три сидеть на лавочках друг против друга
в полутьме. Потом стали одного за другим вызывать, мы думали, к допросу,
готовились, сговаривались, кому за кем выходить. Я был один из последних и,
надев пальто, в сопровождении конвойного пошел по длинному коридору. Где-то
в извилине коридора меня остановил какой-то комиссар, записал мое имя и
попросил вывернуть карманы. Ощупав всего, он меня отпустил, и конвойный
повел дальше, и, наконец, я почувствовал: вот эта последняя дверь, вот где
трибунал. Изумленный, я остановился на пороге, передо мной сидели все мои
прежние товарищи по редакции и все смеялись. И скоро я смеялся вместе с
ними, когда вскоре вошел следующий за мной арестованный. Похоже было на игру
в жмурки или как песочные часы пересыпают из одного яичка в другое.

6

Мы проголодались и потребовали у стерегущего нас воды и хлеба.

- Я спрошу, - сказал стерегущий. И удалился. Вернувшись, он объявил: -
Сейчас вас отвезут в тюрьму, там вы получите воды и хлеба.

Скоро двух членов Учредительного Собрания отдельно увезли в
Петропавловку, а нас пятерками в грузовике назначили ехать в пересыльную
тюрьму.

В грузовике перед отправлением наши конвойные-латыши затеяли спор о
том, где находится пересыльная тюрьма, и, не выяснив хорошо это, поехали,
всюду спрашивая у прохожих, где находится тюрьма пересыльная.

По пути один из нас завел с латышами разговор - очень длинный, и тут мы
узнали, что на Ленина было покушение и мы обвиняемся в соучастии
ниспровержения существующего строя. Весь длинный разговор нашего товарища с
латышами в заключение выразился ими такою фразой: