"Анна Присманова "Стихи разных лет"" - читать интересную книгу автора

расшифровок, впрочем, возможно здесь великое множество", - так отозвался
на выход книги Александр Бахрах86.
С годами Присманова уже преодолевает свойственный ей ранее эгоцентризм. В
книге "Соль" она старается говорить за "жен косноязычных", за тех, "в ком
мысли маленького роста". Не то что бы она вовсе сошла на землю, но она
очень старается:
Я приближаюсь к вам за то,
что вы, по-моему, несчастны...
("Голод")
И раньше одним из творческих стимулов Присмановой была способность к
состраданию. Одно из "тайных", "неповернутых ко всем лиц" Присмаовой -
полное сострадания лицо. А "тайная" тема ее новой книги отнюдь не нова:
мучительное, болезненное преодоление разъединенности (рассеяния?):
Углы летящих лебедей
давно уже умчались к югу.
Осталось несколько людей,
что медленно идут друг к другу...
("Голод")
О том же и удивительное стихотворение "Сестры" - монументальный диптих,
построенный на якобы библейском сюжете о Марфе и Марие. На самом деле
"Мария и Марфа не сестры, это единая человеческая душа, расщепленная
жизнью и все же неделимая", - как верно заметила Таубер87.
"Соль" - книга несомненно более эмоциональная, чем предыдущие, хотя и
здесь во всем есть присущий Присмановой аскетизм. Она не на миг не
забывает, что "тайные страницы дневника" поэт пишет, как правило, "для
печати". Присманова преодолевает искус смешать два плана - жизненный и
поэтический - хотя и признается, что "настоящая пронзает боль и
вымышленную любовь поэта". "Теперь сквозь свою органическую витиеватость,
которую иной раз можно было при беглом и недостаточно внимательном
ознакомлении с ее творчеством принять за позу, и несмотря на свою
рассудочность - ей удалось передать свои чувства или, вернее, она не
захотела их скрыть"88(Бахрах).
Из стихов ее ушла натужность, "витиеватость" стала действительно
"органической", и Присманова нередко теперь договаривается до простоты,
какую раньше себе не позволяла, таким языком написана вся маленькая поэма
"Чай":
Когда-то, как приморский инок,
я - бедности не замечая -
питалась серебром сардинок
и золотом пустого чая.

Обед - на стеклах я читала.
О, ресторанные глубины,
весна Латинского квартала,
цветы и рокот голубинный!..

***
К сожалению, после книги "Соль" более сборников стихов Анны Присмановой не
появилось. Последние годы жизни она серьезно болела, была "совсем как
тень, перышко или воздух", - по свидетельству Адамовича89. И, в то же