"Анна Присманова "Стихи разных лет"" - читать интересную книгу автора

часть их участников), "формисты" чудом спаслись. После войны они оказались
даже единственой организованной группой"40, - сообщает все тот же
Терапиано.
Группа формистов, если ее перводвигателем действительно была Анна
Присманова, не могла сложиться до начала тридцатых годов, в 1926 году
Присманова еще не начала четко следовать поставленным перед собой
правилам, поэзия ее еще несет печать эклектики. Возможно, начало было
положено году в 1929, так как стихи, написанные после этого именно года,
она начала собирать в первую книгу (вышедшую в 1937).

В середине двадцатых годов о книге стихов не было и речи, даже печататься
в периодике получалось от случая к случаю, то есть почти не получалось.
Ряд произведений тогдашних "молодых" поэтов и писателей, Гингера в том
числе, смог опубликовать в журнале "Своими путями" С.Я.Эфрон, который,
переехав с Мариной Цветаевой в Париж, вошел в тесное общение с "Союзом"41.
Знаменательны так же две публикации в пражском журнале "Воля России",
предоставившем свои страницы тем авторам, чей творческий путь начался в
эмиграции. Журнал благоволил ко всякому новаторству - и за рубежом, и в
Советском Союзе. Всему, что считалось в литературных кругах "левым",
М.Слоним, редактировавший журнал, отдавал явное предпочтение. В "Воле
России" постоянно печатались Газданов, Цветаева, Эйснер, Поплавский - на
фоне иностранных авторов, так как отражение литературного контекста было
частью политики журнала. В 1926 году М.Л.Слоним подготовил две большие
подборки "Парижских поэтов": в номерах ((( и ((=(((. И Присманова, и
Гингер вошли в обе подборки42. В третьем номере Гингер и Присманова
предоставили по два стихотворения, среди коих - посвященое Гингером Анне
("Для Вас пишу, любя и нарочито...") и его ж "Утренняя прогулка",
стихотворение-игра, в котором есть такое признание: "И пишу, словеса
обнажая, / И язык уморительно гня...". Эти стихи (и несколько последущих
публикаций) попали в поле внимательного зрения литературного обозревателя
парижского "Звена" Георгия Адамовича: "Александр Гингер - поэт
своеобразнейший и уже почти совсем сложившийся. Сначала он удивляет,
потом, когда привыкнешь к семинарскому, бурсацкому "душку" его стихов, он
почти пленяет. Я пишу "почти", потому что нестерпимо в Гингере его вечное
остроумничание. А музыка в его стихах есть, и, на мой слух, глубокая"43.
Присманова поместила в третьем номере "Вдруг Октябрь спрыгнул с брички..."
и "Только ночью скорби в Сене...", эти стихи она не включила ни в один из
своих сборников, однако вы найдете их в нашем издании. Для №((=(((
Присманова дала "Зеленый дворик", раннее свое стихотворение, к которому
она неоднократно возвращалась, переделывала и все-равно оставила в конце
концов в каком-то немного "детском" виде, Гингер же напечатал
"вакхическое" посвящение Вадиму Андрееву; опять кантраст.
К этому времени Присманова уже перестает писать стихи "как у всех", они
становятся у нее тяжеловесны, малоповоротливы; такой вот период
вынашивания новой манеры писать, и он отразился в стихотворении "На канте
мира муза Кантемира...", которое Борис Божнев опубликовал в составленном
им сборнике поэзии и поэтической критики, а Эйснер тут же раскритиковал,
практически уничтожил44. В одной из своих "Литературных бесед" Г.Адамович,
"всячески приветствуя "Волю России"" за явное предпочтение молодых поэтов
почтенным, тоже высказался по поводу Присмановой весьма жестко: