"Константин Прохоров. Божие и кесарево" - читать интересную книгу автора

подчиняется Тебе! Ликует дух, ибо ныне укрепилась вера моя, как никогда в
жизни, слава Тебе, аллилуйя!" Ему было уютно и радостно в эти минуты, как
ребенку на коленях у отца. А из разверстого сверкающего ночного неба,
казалось, лились умилительные рождественские хоралы.
Затем, вновь сложив рыбу в сеть, Захар натужно потянул ее по снегу
домой. Это был последний труд его жизни. Тяжесть груза показалась бы
значительной и здоровому сильному мужчине. Семерюк же чувствовал, что он уже
больше не сможет вернуться на старицу, и потому не стал делить улов на
части. Путь домой продолжался несколько часов. Когда уже под утро,
обессиленный, Захар дополз до своих ворот и едва слышно постучал, Мария
вскрикнула от радости, увидев мужа живым со столь щедрым рождественским
Божьим подарком. Дети еще спали, и было достаточно времени поухаживать за
супругом и приготовить для всей семьи вкусный праздничный завтрак. Рождество
прошло весело. Дети были счастливы, что Бог ответил на их слезные молитвы.
Лишь отец пролежал весь день, не вставая. Его организм, настроившийся на
отшествие к Господу и растративший всю энергию без остатка, уже почти не
принимал пищу. Захар тихим голосом распорядился хранить рыбу замороженной во
льду в укромном углу двора, лишь понемногу добавляя ее в ежедневную пищу. Он
повелел также отдать несколько крупных рыбин наиболее бедствующим братьям и
сестрам из общины. Через три дня, непрестанно беззвучно молясь, он с
благодарной улыбкой перешел в небесные обители.
Чудесный улов спас от голодной смерти семью, даже сильно ослабевшие
дети скоро поправились. Так Семерюки, оставшиеся без отца, но хранимые
Господом, прожили до весны, когда небесный Отец послал им другую пищу. А вот
еще наловить рыбы в этой загадочной старице больше уже никому не удавалось.

2003 г.

БЕЗУМИЕ ХРИСТА РАДИ

Вот и стихли последние звуки в угрюмом длинном коридоре, небрежно
выкрашенном зеленой краской. Погас тусклый дрожащий свет, пробивавшийся
через щели массивной двери. Не слышно стало раздражающего позвякивания
связки ключей в руках дежурного санитара. Перестали ворочаться и забылись в
тревожном сне соседи по палате. Наступила глубокая ночь.
О, каким наслаждением для измученной за бесконечно долгий день души
было дождаться этих счастливых минут! Теперь можно вновь беспрепятственно
помолиться и обрести столь необходимое утешение. Павел Степанович - быстро
постаревший и поседевший человек, хотя ему не было еще и сорока пяти лет -
бесшумно откинул одеяло и опустился на колени возле своей привинченной к
полу железной кровати. Повернувшись лицом к окну, в которое через частую
решетку пробивался лунный свет, он с жаром принялся молиться.
Вот уже второй год баптист Павел Степанович Скворцов находился в
специализированной психиатрической лечебнице в крупном областном центре.
Последняя запись о нем в книге лечащего врача гласила: "Улучшения состояния
не наблюдается, религиозных фантазий о "близящемся пришествии Христа" не
оставил. Своими беседами дурно влияет на других больных, а также на
некоторых медицинских работников". Поэтому беспокойному пациенту приходилось
часто назначать уколы сульфозина, хотя и болезненные (температура тела
повышалась до сорока градусов, а мышцы ломило), и не поощряемые официальной