"Николай Прокудин. Пиратские войны ("Одиссея полковника Строганова" #2) " - читать интересную книгу автора

подлый, арестантская морда, сбил нас, честных служивых, с панталыку! Да,
прошу прощения, а кто на русском троне сейчас?
- Все та же Екатерина Вторая, - с усмешкой ответил Строганов.
- Надо же, как присосалась к царствованию! И не помрет никак!
- Эх, двести лет как померла, да вот воскресла, - пробурчал Серж.
- Что ты сказал, я не понял? - живо переспросил ротмистр.
- Да так, ничего, это присказка.
Бывший ротмистр Степанов задумчиво поглядел на гостей, но от дальнейших
расспросов воздержался.
- Как, ты говоришь, фамилия этого подлого полячишки? - предпринял
Серега тактический ход с целью пробудить у ротмистра воспоминания о враге,
чтобы отвлечь его от смутных подозрений на свой счет.
- Мориц Август Беньовский. Он проходил по делу как главный бунтовщик!
Да что о нем речь вести, пустой человечек, фармазон и вор! А как тебя-то
звать-величать, мил человек? Что-то я от избытка чувств запамятовал ваши
имена.
- Инфантерии отставной полковник, племянник графа Строганова, Сергей
Строганов, - с пафосом представился Серега, напуская тумана.
Он специально изменил название пехоты на старый лад, назвал ее
инфантерией, чтоб понятнее было этому современнику Екатерины Великой.
- Ага, значит, вы, сударь, молодой граф! Ну да и я не лыком шит. Еще
раз повторюсь, я депутат от дворянства Верейского уезда Московской губернии!
А бывших депутатов не бывает! Была специально выбита медаль с ликом
императрицы, подтверждающая мое звание, так отняли, супостаты.
- Мать честная! И тут депутаты! Нигде от них спасу нет! - удивился
Серж. - Первый депутат на моей памяти, который ходит в лохмотьях. Островной
депутат.
- Да, молодой человек! Депутат! - с вызовом заявил отшельник. - Именно
так, и избран уездным дворянством в знак почтения к моим неоспоримым
достоинствам. А они, сатрапы,- меня под белы руки да в ссылку! Силком! Не
имеют права! Ну да ладно, все это дела минувшие, тому уж более двадцати лет.
А что это сотоварищ твой помалкивает? Онемел, что ли? Как ты его величал
давеча? Я на радостях не расслышал.
- Повторяю, он француз, юнга Гийом Маню. Корабли эскадры Лаперуза
затонули, экипажи погибли, спасся только он один. Я взял Гийома под свою
опеку. Мой Ги - славный малый.
- Опека - это хорошо, это по-христиански. Пусть живет себе раб Божий.
Французишки - народ легкомысленный, но все же не такой вредный и упертый,
как англичане. Лишь одно условие ставлю твоему спутнику: слушаться меня во
всем и повиноваться безоговорочно! Я на острове бог и царь, а если точнее -
губернатор! Остров назван мною Петропавловским, в честь императора Петра
Алексеевича и наследника трона Павла Петровича! У меня не забалуешь.
Сергей с внутренней усмешкой наблюдал за этим исхудавшим пожилым
господином, слегка тронувшимся умом, который так торжественно именовал себя
губернатором. Шутка ли, много лет живет один-одинешенек на острове. Но дедок
из Верейского уезда все еще сохранял повадки спесивого вельможи и был в душе
все тем же ярым монархистом.
- Господин Степанов! А не найдется ли у вас на острове чего-нибудь
покрепче воды? Хорошо бы выпить за встречу, за знакомство.
- Э! Да я вижу, ты, полковник, парень хват! Что, учуял запах свежей