"Николай Прокудин. Пиратские войны ("Одиссея полковника Строганова" #2) " - читать интересную книгу автора

А действительно, куда ему плыть? Вернуться домой для него будет означать
попасть на каторгу или на плаху, а тут он сам себе хозяин. Сыт, пьян и нос в
табаке".
Табачком и правда потянуло, это ротмистр набил трубку и с наслаждением
закурил. Затем, подбоченясь, он орлиным взором окинул все свое хозяйство и
вопросительно посмотрел на гостей. Ну и как вам, мол, мой острог?
- Солидно. Думаю, если что, здесь можно отбиться от большой банды
дикарей, - сказал Сергей.
- Что мне дикари! Этих антихристов я быстро отвадил от моих владений, -
хвастливо отозвался на слова Строганова старик. - Один раз шайка людоедов
приплыла, голов двадцать, но никто из них не возвратился к своим женам.
Мушкеты у меня всегда наготове, а порох держу сухим. Гораздо опаснее пираты,
которых в этих морях тьма-тьмущая!
- Пираты? Ты, дядя, не перепутал? Откуда они тут возьмутся? - удивился
Сергей. - Ты часом не заговариваешься?
- А как я тут очутился? С пиратами и приплыл! - гнул свою линию старый
ротмистр. - Думаете, тронулся умом мужик? Нет, разум мой ясен, а рука
крепка, как и прежде!
Дед вдруг погрозил кулаком неведомо кому.
- Тогда приглашай к столу, наливай вина в чарки и рассказывай о
пиратах! - предложил Строганов. - Продолжим разговор по русскому обычаю - за
столом.
Хозяин спохватился, усадил гостей на лавку, сам метнулся к навесу,
достал жбан с бражкой, кружки, из печи вынул кусочки жареной рыбы,
перекрестил лоб, и изголодавшиеся гости без молитвы с жадностью накинулись
на еду. Ротмистр под страстное чавканье и громкое причмокивание
путешественников принялся рассказывать о своих удивительных, порой
драматических приключениях. А пережил на своем веку ротмистр Степанов
немало.
- Эх, ребята! Я повидал много разных стран, поучаствовал во многих
битвах, обогнул два раза земной шар! Земля и правда круглая!
Рассказ его был долгим, но интересным. Сначала ротмистр пытался
говорить на ломаном французском, чтобы было понятно Гийому, но память все
время изменяла старому вояке, постепенно он перешел на русский и в конце
концов так увлекся, что забыл о французе. Юнга Маню несколько раз пытался
переспрашивать, но затем перестал вникать в разговор русских и задремал,
разомлев от еды и бражки.

Глава 2
ИСТОРИЯ ЖИЗНИ ДВОРЯНИНА ИППОЛИТА СТЕПАНОВА

- Веришь, мил человек, я пострадал за правду. Я за нее всю свою жизнь
маюсь! Когда погубили императора Петра Третьего, меня не было ни в
Петербурге, ни при дворе, но и у нас в уезде многие о том злодеянии шепотом,
но рассказывали. Позже молодая императрица принялась новые законы сочинять,
и призвали нас со всех краев для оформления согласия. У меня и в мыслях
тогда не было не соглашаться с коронацией Екатерины, воспротивиться смене
власти. Зачем мне, простому помещику, влезать в династические споры? Я был,
по своему обыкновению, весел и пьян, буйствовал и развлекался в
Белокаменной. На ассамблее много говорил, шумел, спорил. Обозвал фаворита