"Валентин Проталин. Тезей (том 2)" - читать интересную книгу авторана жену.
- А я приглашу Геракла, - буквально пропела Гера. Тут-то боги так и ахнули: вот те на, выходит, не столь уж нелепы слухи, что Гера влюбилась в своего врага Геракла. - А ты кого позовешь? - Амфитрида обратилась к мужу, чтобы смягчить впечатление от скандального заявления всецарицы. - Идаса и Линкея, - не задумываясь, сказал Посейдон. - Я думала... Тезея, - огорчилась Амфитрида. - Он же двоих выставляет, - боднул в сторону Зевса царь морей. - И близнецов, между прочим. - Тезея с ними не сравнить, - настаивала на своем Амфитрида. - Пусть один, да Тезей. - Нет, - замотал косматой головой Посейдон, - он непослушный... непочтительный. Если хочешь, сама приглашай своего любимчика. - И приглашу, - сказала Амфитрида. - Я позову Тезея, - объявила она. - Я - Автолика, - вставил Гермес, который обычно отмалчивался. - Сплошные аргонавты - заметила Деметра. - Автолика стоит ли приглашать, - усомнилась Урания, любившая строгость и порядок цифр, - он же - хитрец, всех нас перессорит. - И среди богов найдется кому всех нас перессорить, - не без значения произнесла Гера. Она, конечно, имела в виду Эриду, но никто не стал вникать в смысл ее слов. - А какой у него паршивец внучек Одиссей растет, - вставил Дионис и - Пелей тоже паршивец, - заметила Афина неодобрительно. - Пелей разве паршивец, - пренебрежительно отмахнулся Дионис, - глаза выкатит и - га-га-га... А Одиссей хитроумный паршивец. Этот заставит всех повертеться. Правда, Гермес? - похвалил Дионис автоликова внука. Гермес улыбнулся задумчиво и нежно. - Стоп! - прервал разговоры Зевс. - Много в хитрецах вы понимаете... Тезей, Те-зей, - покачал он головой. - Ну-ка, прокрутите подвижные картинки. На стене покоев Геры вспыхнул четырехугольник. На подвижных картинках возникли Тезей и Поликарп, и перед богами прозвучала вся их последняя, известная нам, беседа. И о том, что по-настоящему можно объединить только избранных; и о том, что общее у всех есть, а надо особенное; что общее, конечно, собирает людей, но собирает-то не лучшим образом; и про мировую душу, которая чем-то смахивает на хаос Эрато, к тому же женственную; и про обоюдное томление души и какого-то духа; и про золотой век Крона, свергнутого нынешними богами. Женщины, Лаодика и Герофила, тоже в свою очередь появившиеся на картинках, разумеется, болтали про любовь; и почему-то она у них враг жизни; и привычки им, мол, мешают; и благодетельствование, в высшей мере принадлежащее богам, чуть ли не обман; и что любовь должна быть свободной; и на цепи они (мокрохвостые кури-цы!) сидеть не хотят, пусть и на священной... - Умствующие... Вот где хитрецы-то, - мрачно произнес Зевс. - А там у них еще Одеон с Мусеем, - подсказала Зевсу дочь его Геба, которую давно не было слышно в собраниях богов. - Умствующие, - еще громче определил всецарь, поглядывая на Эрато. - |
|
|