"Валентин Проталин. Тезей (том 2)" - читать интересную книгу автора

сторож храма Афродиты в садах, приладил курятник не в загородной своей
усадьбе, а на священном участке богини. Ну, не прямо на участке, но тут же -
на задах, у ограды. На территории, получается, ничейной. И завел он здесь
шестьдесят кур. И начали приносить куры по тридцать яиц в день. Поначалу на
такую новость кто-то пожимал плечами. Некоторые - пальцем крутили у виска.
Другие же - стали яйца у Архиппа и покупать. А женщины и особенно ребятишки,
живущие по-соседству с храмом Афродиты в садах, открыли для себя
удовольствие, к радости Архиппа, подкармливать кур.
Но общее настроение уже определилось - никуда не лезть, ни во что не
вникать, ничего не начинать, никого не трогать... А Тезея - будто и не было,
и многие решили, что и без него проживут.
И на тебе, Тезей объявился! И, получается, все испортил. Кое-кому
испортил. Но все-таки не большинству. Афиняне, может быть, и не подозревали,
сколь много Тезей, оказывается, для них значит. Гораздо лучше чувствуют себя
горожане, когда их царь на месте. Есть он в Акрополе, и на душе спокойней.
Можно заняться обычными делами, затеряться в будничных заботах, устраивать
привычные забавы. Есть о чем и поболтать с удовольствием, скажем, о том, что
царь их пировал на свадьбе с богами. Очень даже может быть. Почему нет. В
это многие сразу поверили. Именно сразу. Чтобы не путаться во всяческих
сомнениях. Сомнение - сестра страха. А страшного и так много. Бояться и
самого себя, выходит, надо, как недавно открыли афиняне. Правда, и раньше
про такое догадывались. Но теперь, вспоминая, перебирая все, что было в дни
всеобщих уличных дебатов, убедились в этом вполне. Раньше с удовольствием
рассказывал кто-нибудь о деле совершенно обыкновенном: "Он как дал ему, а
этот как упал..." Люди смеются. Смеются и побаиваются. Оно, конечно, добро
побеждает зло: "Он ему дал, а этот..." Смешно. Однако оказалось, что всякий
человек, а всякий афинянин уж точно - насильник. Отстаивает ли он отеческие
устои или предлагает какие-либо новшества. Так и готов переть напролом, в
драку лезть. Иначе не умеет. Потому лучше успокоиться. Хотя бы на время...
Зато в мегароне Тезея шли нескончаемые переговоры.
- Удел царей: делать хорошее, а слышать плохое, - философствовал Одеон,
служитель Диониса.
- Надо действовать, действовать! - волновался Герм.
- Или податься из Афин в сторону передового Востока, - невесело шутил
Мусей.
- Не такая уж глупая мысль, - рассудил Тезей. - Почему мы ждем, когда
приплывут к нам. Надо самим отправляться в плавание, налаживать связи,
торговлю, учиться, наконец...
- И создавать, где можно, свои опорные пункты, - поддержал царя Одеон.
- Выплеснуть толику афинян на другой берег моря, - развеселился
Солоент, - а то они слишком уж расшумелись.
- Поосторожней бы со словами, - заметил Мусей.
- Ты хочешь защитить от меня афинян? - спросил Солоент.
- Я хочу защитить тебя, - объяснил Мусей, - не оказаться бы тебе первым
переселенцем.
- Да мы с братьями любое море преодолеем, - заявил Солоент.
- И доберетесь прямо до амазонок? - спросил Тезей.
И, в сущности, проговорился. Конечно, и плавание на Восток, и
налаживание торговли его очень серьезно интересовали. Однако и приглашение
Геракла отправиться к амазонкам не могло быть забыто, ибо волновало, влекло.