"Франсин Проуз. Голубой ангел (университетский роман) " - читать интересную книгу автора

Естественно, он помнит. Он же заезжал за ней утром. Он тормозит у
входа.
- В это время дня посетителей-мужчин пускают?
- Вы шутите? Времена изменились. Правила о часах посещений отменили
лет сто назад. Мужчины могут приходить в любое время. К тому же вы -
преподаватель. Можете делать, что вам заблагорассудится.
- Учитывая нынешние тенденции, - говорит Свенсон, - мое поведение
может быть расценено как предосудительное.
- Что вы имеете в виду? - не понимает Анджела.
- Так, ерунда.
Анджела выходит из машины.
- Вы можете остаться. Посидите здесь, проследите, чтобы ничего не
украли. А коробки я отнесу сама.
- Как-то странно - я буду сидеть и смотреть, как вы надрываетесь? - А
не странно будет, если кто-нибудь увидит, что он сидит в машине у
общежития? - Никто не станет среди бела дня вскрывать багажник.
- Наверное, вы правы, - говорит Анджела. - Только давайте
поосторожнее, ладно?
Свенсон подходит к багажнику, отпирает его. Оба берут по коробке.
Анджела идет впереди, он - за ней, с монитором.
Сколько лет он не бывал в общежитии! Общежитие Руби напоминает скорее
какой-то старый многоквартирный дом. Он там побывал однажды, год назад, в
августе, когда семестр только начинался - в это время у всех общежитий вид
какой-то призрачный, нереальный.
Он входит в вестибюль - аппарат с газировкой, доска объявлений, на
которой висит лишь листок с правилами пожарной безопасности, - и в нос ему
ударяет запах пота, кроссовок, тренажеров. Как ребята такое терпят: каждый
день приходят домой, а их встречает застоявшаяся вонь. Что говорит лишь об
одном: он человек другого поколения. Для них это запах самой жизни.
Ароматы, которые предпочитает он, - чеснока, жареной курицы, вина,
яблочного пирога, цветов из садика Шерри, - в их представлении отдают
родителями, духотой и скукой. Вечера, проведенные дома, взаперти, вдали от
друзей. Запах живой смерти.
Они поднимаются на второй этаж, проходят через холл со столом для
пинг-понга и несколькими засаленными креслами. Ни намека на домашнюю
атмосферу, ни картинки на стенах - никаких признаков того, что здесь
проводят время живые существа.
Свенсон с трудом поспевает за Анджелой, они несутся по коридору, мимо
дверей, в которые он, не в силах удержаться, заглядывает. А вдруг он
встретит какую-нибудь из своих студенток? Макишу, Джонелл, Клэрис?
Анджела наконец останавливается у своей комнаты, ищет ключ в связке,
свисающей на кожаном шнурке с пояса. На двери плакат: черно-белая
фотография "Ангела ада" с длинными волосами, в немецкой каске, с бородой,
на волосатой груди - цепи крест-накрест.
- Ваш приятель? - спрашивает Свенсон.
- Аведон 18, - отвечает Анджела. - Правда, здорово? Вместо таблички
"Осторожно, злая собака!". Только не так пошло.
Свенсон заходит вслед за Анджелой в комнату и замирает на пороге - на
него смотрят сотни лиц. Стены сверху донизу сплошь, если не считать
нескольких зеркал, поблескивающих между фотографиями, увешаны открытками