"Франсин Проуз. Голубой ангел (университетский роман) " - читать интересную книгу автора

спрашивать, не вмешиваться. Сразу видно, что мальчик пишет о смерти своей
собаки, но если он не захочет...
- Отлично понимаю, - перебивает ее Свенсон. Он счастлив сменить тему и
от эротических стихов Анджелы перейти к обсуждению работы семинаре. Они же
для этого и встретились. Коллеги беседуют о делах. - Не спрашивай. Не
вмешивайся. Чем меньше знаешь, тем лучше.
- Что касается этого - безусловно да. Но ведь она была первокурсницей.
Я даже думала: может, надо об этом кого-нибудь известить? Хотела
посоветоваться с Шерри.
- С Шерри? Ты ей что-нибудь сказала?
- Нет. Подумала, еще впишут Анджеле в карту какой-нибудь диагноз. И...
стыдно признаться, но я не хотела в это ввязываться. Сам знаешь, как
бывает. Говоришь себе: потерпи, семестр скоро закончится. И вообще, мне не
надо было ничего узнавать специально. Анджела сама все сообщала. В ее
стихах было много про отца этой девушки из "Секса по телефону", про то, как
он ее изводил сексуальными домогательствами. Как-то раз, на консультации,
Анджела дала понять, что это так на самом деле и было.
- Что она сказала?
- Не могу вспомнить. Я тогда просто обалдела. Впрочем, половина
студентов заявляют, что они едва избежали инцеста.
- Мне они такого не рассказывают, - говорит Свенсон.
- Повезло тебе, - усмехается Магда. - Было в Анджеле нечто такое... В
общем, я в это поверила.
- Почему? - спрашивает Свенсон осторожно.
- Сама не знаю. Не в одной Анджеле дело. Все их поколение... Мне порой
кажется, они считают, что секс - это нечто постыдное. Они будто в глубине
души уверены, что если ты думаешь о сексе или испытываешь желание, -
значит, ты страшный человек.
- Исключение они делают для зоофилии, - говорит Свенсон. - Господи!
Несчастные дети! - Он умолкает, пораженный тем, что ведет такие разговоры с
Магдой.
Оба они приложили немало усилий, чтобы подавить собственные
сексуальные порывы. Может, Анджела не без оснований сказала, что с Магдой
не все в порядке. Одно ясно наверняка: Магда не читала роман Анджелы. И все
же Свенсон с облегчением думает, что Магда, возможно, права - и насчет
Анджелы, и насчет всего ее поколения.
- Отец, про которого она упоминает в стихах... он покончил с собой?
- Покончил с собой? О самоубийстве она ничего не говорила. Знаешь,
Тед, у меня было очень странное ощущение - будто все это выдумано, но сама
она разницы не чувствует.
- Роман вполне настоящий, - говорит Свенсон.
- Рада слышать, - отвечает Магда.
- У тебя эти стихи случайно не сохранились? - Свенсон уставился в
тарелку. Он понимает, что вопрос идиотский. Сам он хоть какие-нибудь
студенческие работы хранит?
Но Магда нисколько не удивляется.
- Знаешь, и это тоже странно. - Она откусывает кусочек сэндвича,
утирает рот ладонью. Свенсон глядит на ее руку. Ему хочется дотронуться до
нее, погладить. - Вот тебе пример того, насколько Анджела упертая. Под
конец весеннего семестра звонит мне Бетти Хестер, библиотекарша.