"Лев Прозоровский. Чужие ветры " - читать интересную книгу автора

В наши дни матроса-скандинава можно встретить почти во всех портах
обоих полушарий. Голубоглазые, светловолосые молчаливые гиганты - в большой
цене у судовладельцев. Это известные мореходы!
Но за известность надо платить. Море берет плату людьми, - в
Гетеборгском порту, возвышаясь над служебными постройками, стоит обелиск,
увенчанный печальной женской фигурой. Статуя называется "Жена моряка".
Убитая горем женщина годами ждет тех, кто никогда не вернется.
Судовладельцы, на шикарных яхтах проплывающие мимо, предпочитают не смотреть
на эту статую. Они ухмыляются: "Мы нанимаем, мы платим!"
И действительно, в Скандинавии, особенно в Швеции, "морская
интеллигенция" - капитаны, штурманы, механики относятся к сословию имущих.
Один шведский капитан, разговаривая в Риге с советским лоцманом, хвалился,
что имеет собственную паровую яхту.
Что ж, возможно!
А может быть, это не совсем так?
Пока ты молод, пока твой глаз зорок, а зычный голос приводит команду в
трепет, - арматоры[1] тащат каждый к себе, предлагая сногсшибательные
ставки. Пользуйся этим, хватай хорошее местечко, предъявляй хозяину любые
условия, - все равно он их примет, и тем охотней, если ты к тому же не
особенно щепетилен в вопросах чести. Копи деньги, пока молод и силен, -
иначе в старости придется думать не о собственной паровой яхте, а о
собственном уголке на городском кладбище. Он тоже дорого стоит.
Честный и скромный моряк Якоб-Иоганн Эриксон без зависти смотрел на
своих преуспевающих коллег. Не всем же сидеть на вершине, кому-то надо
стоять и у подножья! Кто виноват в том, что хозяину твоего судна не повезло
в жизни? Не повезло ему - не везет и тебе. Хотя, как сказать - не повезло, -
ведь он же платит? Пусть меньше, чем другие, но жить можно.
Тридцать лет назад Эриксон получил капитанское свидетельство и двадцать
пять лет после этого плавал на одной и той же шхуне, названной в честь жены
хозяина "Агнессой". Хозяин умер, хозяйку скрючил ревматизм, а капитан все
крепился. Годы не щадят людей, - что же говорить о пароходах? Давно уже
миновало то время, когда "Агнесса" совершала рейсы в Африку, Австралию,
страны Латинской Америки. Инспектора морского регистра запретили ей дальние
переходы, как врач запрещает продолжительные прогулки старику, ждущему
смерти.
У капитана Эриксона была дочь Агата, красивая, веселая, с живым
характером, не свойственным ее соотечественницам. Отец уверял, что характер
дочка унаследовала от матери. Жену себе капитан привез из Латвии. "Агнесса"
пришла в Либаву как раз на Троицу, и знакомый портовик предложил Эриксону
отпраздновать этот день в компании молодежи, за городом. Там-то Якоб-Иоганн
и увидел впервые Анту.
Живая, веселая, крепкая, она выгодно выделялась среди анемичных,
чопорных чиновничьих дочек.
Когда молодая женщина покидала Латвию, она не думала о том, что это
навсегда. Надеялась еще приехать, да не пришлось.
Сразу после того как на свет появилась Агата, мать стала чахнуть, таяла
на глазах. У Эриксона в то время водились деньжонки, - он посылал жену на
лучшие курорты Европы. Лозанна, Биарриц, Баден-Баден, Ницца - всюду побывала
Анта, и после каждой поездки ей становилось все хуже.
Есть люди однолюбы. Таким был Эриксон. Когда Анта умерла, он потерял