"Болеслав Прус. Дворец и лачуга" - читать интересную книгу автора

- "Сердца Моего и души Моей дражайшая Жена Констанция!!! Десница
господня освободила меня от этих роковых терзаний, а теперь принужден я
давать деру в Америку, потому как ежели меня опять засадят в яму, то уж
крышка!!! По этой причине требуется мне монета, рублей хоть десять, ежели не
желаешь, чтобы я повесился на сухой ветке под твоим окном, на твоих
собственных веревках!!!
Делай что хочешь, грызи голову старику, продай что-нибудь, хоть укради,
только бы поскорей получить монету, потому меня уже холера берет, так
припекло!!!
Целую твою мордашку миллион раз и еще пятнадцать!!! Элька пусть ведет
себя хорошо, чтобы, боже упаси, не осрамила Отца.
Любящий вас Ендрусь, отец и муж, которому в мышеловке тесно стало!!!
Если сейчас же не дашь, я сам приду к старому скупердяю и скажу ему:
или давай, или я у тебя из глотки вырву, потому я твой зять и твоей дочери
муж, и так далее!!!"

Окончив чтение, пан Лаврентий пробормотал:
- Способный парень, ничего не скажешь! Обладает слогом, да ведь что с
того?..
Он поднял свои темно-синие очки на лицо недвижно сидящей Констанции,
но, не дождавшись ответа, прибавил:
- Можно сделать и так: ничего не давать, дожидаться, чтобы он сам
пришел, а пока уведомить полицию.
Женщина вздрогнула.
- Старые вещи покупаю, старые вещи, старые вещи! - раздался на улице
гнусавый голос. - Покупаю, продаю, меняю!..
- Надо позвать старьевщика, - сказала, вставая, женщина.
Пан Лаврентий вскочил с места.
- Зачем? Я знаю человека, который даст вам в долг под расписку.
В окне на улицу промелькнул еврей. Констанция постучала ему в окно.
- Пани Голембёвская, ну что это, зачем? - уговаривал ее гость.
Еврей вошел и зорко оглянул комнату.
- Какая порывистая женщина! - пробормотал Лаврентий, прохаживаясь взад
и вперед и грызя ногти.
Констанция опустила руки и молчала.
- Может, старые платья? - спрашивал еврей.
- И зачем это нужно? - разговаривал сам с собой гость.
- Старая обувь, старое белье, бутылки?
- Как только человек начинает неумеренно желать чего-нибудь, так тотчас
становится беспокойным в душе своей.
- Может, мебель или постель?
- Постель, - ответила Констанция.
Лаврентий окончил свой монолог и подсел к ребенку.
- Какая постель? Где она? - спрашивал еврей.
Констанция ушла за ширму и медленно вытащила три подушки.
- И сколько за это?
- Пятнадцать рублей.
- Стоит того, - ответил покупщик, - только не для меня.
- А сколько вы дадите?