"Жан-Кристиан Птифис. Железная маска: между историей и легендой ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

его выдавали слугам господ заключенных. С недоверием следовало относиться и
к свечам, в которых вместо фитиля могла оказаться свернутая бумага, поэтому
я посылал в Турин покупать свечи в лавках, хозяевам которых можно было
доверять. Приходилось также обращать внимание на ленты и тесьму заключенных,
на которых они могли незаметно написать что-нибудь, так же как и на белье.
Покойный мсье Фуке писал на бумажках, которые прятал в мешочке,
пришитом к внутренней стороне его штанов, откуда я по ночам извлекал их и
пересылал вашему покойному папаше.
Крайней мерой предосторожности служили внезапно наносившиеся время от
времени дневные и ночные визиты, в ходе которых зачастую заставали
заключенных пишущими на белье с использованием одним только им понятного
шифра, как вы могли убедиться на образцах, которые я имел честь прислать
вам".[110]

Трогательные воспоминания престарелого тюремщика! Сен-Мар, все более
подверженный ностальгии, донимал Барбезье рассказами о своем пинерольском
прошлом, над которыми тот, надо полагать, от души потешался. Но как бы то ни
было, эти объяснения должны были вызывать чувство удовлетворения у короля и
его министра.
Выражение старый заключенный ставит семантическую проблему, мимо
которой мы не можем пройти. Относится ли оно к заключенному, которого
Сен-Мар прежде сторожил и с которым вновь встретился? В таком случае
человеком, последовавшим за Сен-Маром в Бастилию, был Маттиоли, который не
сидел в Эгзиле и с которым тюремщик встретился вновь лишь на острове Святой
Маргариты, - сделавшись "важным заключенным" лишь с этого момента, он
закончил свои дни в 1703 году под бархатной маской. Некоторые, оспаривая
этот тезис, обращают внимание на то, что термин "старый" является синонимом
слова "престарелый". В этом случае выражение относится к человеку, долгое
время находившемуся в заключении, скорее всего, к Эсташу Данже, который, как
мы знаем, всегда был под надзором своего тюремщика, начиная с Пинероля.
Однако эта двусмысленная формулировка не позволяет сделать однозначного
заключения в пользу того или другого.
1 сентября 1698 года Сен-Мар, назначенный начальником Бастилии,
окончательно покинул Королевский форт. Вместе со своим "старым заключенным",
лицо которого он скрыл под маской, а также со своим племянником Гийомом де
Формануаром, сержантом Розаржем, тюремщиком Антуаном Ларю и священником
Оноре Жиро он отправился в дальний путь - в Париж. Формально на посту
губернатора острова Святой Маргариты его сменил высокопоставленный
придворный - Жан Франсуа де Жоан, маркиз де Сомри, барон де Шмероль,
губернатор Шамбора и Блуа, заместитель управляющего герцогов Бургундии и
Берри, малое дитя Людовика XIV. Реальное же управление островами и тюрьмой
перешло к королевскому наместнику Шарлю де Ла Мотт-Герену, до сих пор не
имевшему отношения к тюрьмам.
Дю Жюнка оставил рассказ о прибытии в Бастилию 18 сентября 1689 года в
4 часа пополудни мсье де Сен-Мара и его старого заключенного. Пушки Бастилии
ознаменовали прибытие нового начальника радостным салютом{26}. Путешествие
продолжалось семнадцать дней. Голландская газета Ж. Т. Дюбрея, всегда
находившаяся в курсе новостей из Франции, в своем номере от 9 октября 1698
года писала: "Из Парижа, 3 октября: Мсье де Сен-Марк (так!) вступил в
должность начальника Бастилии, куда он поместил заключенного, которого