"Жан-Кристиан Птифис. Железная маска: между историей и легендой ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

не считая обратного пути. В первых числах мая все благополучно прибыли на
остров Святой Маргариты.

Спустя менее двух лет, 6 января 1696 года, Сен-Мар, отчитываясь перед
Барбезье в том, как он обращается со своими узниками, впервые употребил
выражение старый заключенный, под которым, как мы знаем, подразумевается
будущий человек в маске, содержавшийся в Бастилии. Вот это весьма важное
письмо:
"Монсеньор, вы приказали мне доложить вам о том, какие меры
предосторожности принимаются в отношении заключенных, когда я отсутствую или
болен.
Двое моих лейтенантов в установленное время подают им еду, как это
очень часто до сих пор делаю я, когда чувствую себя хорошо. И делается это,
монсеньор, так. Любой из моих лейтенантов берет ключи от камеры моего
старого заключенного, с которого обычно начинают; он отпирает трое дверей и
входит в камеру заключенного, который учтиво вручает ему блюда и тарелки,
сложенные стопкой, после чего лейтенант выходит, чтобы передать их одному из
моих сержантов, чтобы тот отнес их на стол, стоящий в двух шагах оттуда, где
второй лейтенант тщательно проверяет все, что попадает в тюрьму и выходит из
нее, в частности, осматривает посуду, не написано ли на ней что-нибудь;
затем проводится осмотр постелей, оконных решеток и всей камеры, а иногда и
самого заключенного; после этого его вежливо спрашивают, не нуждается ли он
в чем-нибудь, запирают двери и переходят к другому заключенному, чтобы
проделать все то же самое".

Тому, кто знаком с внутренним устройством Королевского форта, этот
текст совершенно понятен: упомянутые лейтенанты и сержанты выходили из
караульного помещения, располагавшегося непосредственно у входа. Они брали
ключи от камер, отпирали первую окованную железом дверь, находившуюся слева,
входили в сводчатый коридор (который по воскресеньям служил часовней). Там
стоял стол, на котором находились посуда и столовое белье. Камера старого
заключенного была одной из первых, построенных внутри крепости. Она, по
установившейся традиции, располагалась слева. Чтобы войти в его камеру, надо
было, как и в наши дни, открыть двое других дверей, также окованных железом.
Отметим, что заключенному никто не прислуживал. Он сам складывал стопкой
блюда и тарелки. За всем следили два лейтенанта из роты вольных стрелков. В
камеру мог зайти только один из них: не "любой из лейтенантов", как можно
было бы подумать, судя по письму, а только первый лейтенант роты, то есть до
1692 года Ла Прад, а затем сержант Розарж, к которому перешла эта
обязанность. Гийом де Формануар, назначенный лейтенантом в 1693 году вместо
де Буажоли, всегда держался в стороне от непосредственного обслуживания
заключенных.
"Дважды в неделю им меняют столовое, нательное и постельное белье,
которое выдают им и принимают от них по счету, всякий раз подвергая
тщательному осмотру. Это особенно касается белья, предназначающегося для
важных заключенных, какие бывали у меня; они пытались подкупить прачек,
признававшихся мне, что не было возможности выполнить их просьбы ввиду того,
что я заставлял стирать их белье сразу же по выходе из их камер, и когда оно
было постирано и высушено, прачки гладили его в присутствии одного из моих
лейтенантов, который затем запирал корзины с бельем в сундуке, из которого