"Жан-Кристиан Птифис. Железная маска: между историей и легендой ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

Итальянец долгие годы провел в Пинероле под надзором преемников
Сен-Мара - Вильбуа, а затем Ла Прада. В 1694 году он встретился на острове
Святой Маргариты со своим старым тюремщиком. С этого времени его имя
исчезает из корреспонденции. Лишь спустя два года появляется выражение
старый заключенный, которое означает неизвестного в бархатной маске,
закончившего свои дни в Бастилии под именем "Маршиоли". Велик соблазн
идентифицировать его с Маттиоли.
Первым это сделал 28 июня 1770 года барон Йозеф Людвиг фон Хейс, бывший
капитан Эльзасского полка и знаменитый библиофил, в письме, адресованном в
"Journal encyclopГ(C)dique".[131] К его письму была приложена заметка из
голландской газеты за 1687 год, в которой рассказывается о том, как Маттиоли
был похищен десятью или двенадцатью вооруженными людьми в результате охоты
за ним, организованной французским посланником, а затем в переодетом виде и
с маской на лице отправлен в Пинероль. Сейчас мы знаем, что задержание
Маттиоли произошло не в результате охоты на него, что он сам угодил в
подстроенную для него ловушку. В докладе Катина маска не упоминается. Тем не
менее заметка голландского журналиста представляет интерес, поскольку она
написана за одиннадцать лет до прибытия в Бастилию человека в маске.
Мадам Кампан, горничная Марии Антуанетты, рассказывает в своих
"Мемуарах", что Людовик XVI в первые месяцы своего правления обещал дорогой
супруге сообщить все, что ему удастся разузнать об истории Железной маски,
однако, несмотря на продолжительные поиски, не нашел ничего и спросил у
своего самого старого, восьмидесятичетырехлетнего министра, мсье де Морпа,
младшего сына канцлера Поншартрена, не слышал ли он в своей юности
разговоров на эту тему. Тот заверил, что "это был всего лишь заключенный, по
характеру своему опасный интриган, подданный герцога Мантуанского".
"Странная история об этой маске, - продолжает мадам Кампан, - по всей
видимости, берет свое начало от обычая, некогда распространенного в Италии
среди как мужчин, так и женщин, надевать бархатные маски, выходя на
солнце".[132] В свою очередь филолог Луи Дютан в своих книгах "Перехваченная
корреспонденция" (1788) и "Воспоминания отдыхающего путешественника" (1806)
рассказывает, что Людовик XV, в ответ на расспросы маркизы де Помпадур,
заверил, что "это был министр одного итальянского князя".[133]

Все эти свидетельства, несомненно, весомы. Однако в то время еще не
были опубликованы министерские депеши, которые известны нам. В последние
годы XVIII века некий Рет, исполнявший поручение по организации национальной
лотереи в 27-м дивизионе (Юго-Восток), обнаружил в архивах Турина целый ряд
депеш, имеющих отношение к делу о крепости Казале.[134] Он уже собирался
опубликовать труд, но его опередил гражданин Ру-Фазийяк, бывший член
Законодательного собрания и Конвента, собравший большое количество
неизданных документов, большей частью хранившихся в архивах Министерства
иностранных дел.[135] Дальнейшие исследования, проведенные историком Жозефом
Делором (1789-1847), послужили полезным дополнением к этому труду. Его
"История человека в железной маске" (1825) включила в себя большую часть
досье Маттиоли. В вышедшем в 1829 году первом томе его же "Истории
заключения философов", также очень важной публикации, содержится переписка
между Сен-Маром и Лувуа, приоткрывающая завесу таинственности которой был
окутан Пинероль. По сравнению со вздором, распространявшимся в
предшествующее столетие Вольтером и его последователями, гипотеза