"Тимур Исхакович Пулатов. Плавающая Евразия " - читать интересную книгу автора

по семейным обстоятельствам проживающая в настоящее время в этой
недружественной стране. Западным журналистам, в частности корреспондентке
газеты "Коррьере делла ноче" Патриции Буффони, удалось выяснить, что
известный кинорежиссер. К. К. Абду-Салимов был захвачен экстремистами их
террористической организации "Аль-Ихван Аль-Муслимин" ("Братья-мусульмане")
и зверски убит за то, что собирал материал об их деятельности для своего
будущего фильма... Возмущенные этим злодейским преступлением, мы требуем от
генерала Ибн-Мудцафи самого строгого наказания убийц..." В этом месте
Давлятова словно пронзило... какая-то догадка, которая не до конца
оформлялась в сознании, сколько бы он ни силился что-то вспомнить. Только
одно было для него вне сомнения - действующие лица этой истории имели и к
нему отношение... только какое? через кого?
В подавленном состоянии возвратился домой Давлятов.
Открывая ворота, он вдруг вспомнил о маленьком толстом типе с узкими
глазками, который, подняв свою подругу на руки, хихикая вбежал в дом.
Настороженно всматриваясь по сторонам, Давлятов постоял во дворе,
прислушиваясь, но никаких подозрительных звуков не услышал. Чтобы
окончательно успокоиться, он даже посмотрел через стекла окон во все три
комнаты... Затем зашел в спальню и, торопливо раздевшись, лег, пытаясь
заснуть. Все подозрительное, что тревожило его сегодня, как рукой снимет,
если он хорошенько отоспится до вечера. И выйдет он к людям приветливый и
спокойный, ибо знал о себе: чем больше с годами внутренне раздроблялось,
чем причудливее и парадоксальнее становилось его сознание, пропитанное
иронией, тем больше казался он выдержанным и хладнокровным... кроме,
конечно, отдельных критических ситуаций, когда Давлятов срывался, как в эти
последние два дня.
"Как легко на душе, если делаешь кому-то хорошее, - подумалось безо
всякой связи засыпающему Давлятову, - и особенно врагу. Как любуешься
собой! Как наполняешься гордостью за себя!"
Едва он это подумал, чтобы, умиротворенный, заснуть, как услышал
сквозь туман в голове стук в ворота.
"Кто бы это мог быть?!" - вскочил Давлятов, ощущая тревогу, ибо в
дневной час никто из соседей никогда не стучался к нему, а друзей,
бесцеремонно приходящих в его дом, у него не было... вообще никаких друзей
не было, кроме Мирабова. "Может, соседи узнали, что я уволился?"
Тот, кто стучал в ворота, - высокий, худощавый мужчина в черном
клеенчатом плаще, с каким-то предметом в руке, похожим то ли на
обыкновенный чемоданчик, то ли на измеряющий или выискивающий прибор, - уже
бесцеремонно вошел во двор, не дожидаясь появления хозяина, и зыркал по
сторонам.
- Добрый день, добрый день, - заговорил он вежливо, даже угодливо, -
простите за беспокойство. Моя фамилия Байбутаев. Мне очень не хотелось
приходить в этот час, зная, что вы обычно после обеда любите часок-другой
прикорнуть, но служба... - И он поднял свой прибор-чемодан, словно желая
измерить силу биотоков, идущих от Давлятова.
Давлятов невольно закрыл лицо руками, но быстро совладал с собой, не
желая выглядеть растерянным перед столь вежливым гостем.
- Чем могу помочь?.. - И сделал жест в сторону комнаты, приглашая
гостя.
- Нет, нет, не утруждайте себя, сегодня я ограничусь только двором...