"А.С. Пушкин. Переписка 1825-1837 (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

своих стихотворных произведениях.
Не думай, что бы я до такой степени был маркизом, что б не чувствовать
красот романтической трагедии! Я люблю героев Шекспировых почти всегда
естественных, всегда занимательных, в настоящей одежде их времени и с
сильно означенными лицами. Я предпочитаю их героям Расина; но отдаю
справедливость великому таланту французского трагика. Скажу более: я почти
уверен, что французы не могут иметь истинной романтической трагедии. Не
правила Аристотеля налагают на них оковы - легко от них освободиться - но
они лишены важнейшего способа к успеху: изящного языка простонародного.
Я уважаю французских классиков, они знали свой язык, занимались теми
родами поэзии, которые ему свойственны, и произвели много прекрасного.
Мне жалки их новейшие романтики: мне кажется, что они садятся в чужие
сани.
Жажду иметь понятие о твоем Годунове. Чудесный наш язык ко всему
способен, я это чувствую, хотя не могу привести в исполнение. Он создан для
Пушкина, а Пушкин для него. Я уверен, что трагедия твоя исполнена красот
необыкновенных. Иди, довершай начатое, ты, в ком поселился гений! Возведи
русскую поэзию на ту степень между поэзиями всех народов, на которую Петр
Великий возвел Россию между державами. Соверши один, что он совершил
один; а наше дело - признательность и удивление.
Вяземского нет в Москве; но я на-днях еду к нему в Остафьево и исполню
твое препоручение. Духов Кюхельбекера читал. Не дурно, да и не хорошо.
Веселость его не весела, а поэзия бедна и косноязычна. Эду [тебе] для тебя не
переписываю, потому что она на-днях выдет из печати. Дельвиг, который в
П<етербур>ге смотрит за изданием, тотчас доставит тебе экземпляр и пожалуй
два, ежели ты не поленишься сделать для меня, что сделал для Рылеева.
Посетить тебя живейшее мое желание; но бог весть когда мне это удастся.
Случая же верно не пропущу. Покаместь будем меняться письмами. Пиши,
милый Пушкин, а я в долгу не останусь, хотя пишу к тебе с тем затруднением, с
которым обыкновенно пишут к старшим.
Прощай, обнимаю тебя. За что ты Левушку называешь Львом Сергеевичем?
Он тебя искренно любит и ежели по ветренности [в чем] как-нибудь
провинился перед тобою - твое дело быть снисходительным. Я знаю, что ты
давно на него сердишься; но долго сердиться не хорошо. Я вмешиваюсь в
чужое дело; но ты простишь это моей привязанности к тебе и твоему брату.
Преданный тебе
Баратынский.

Адрес мой: в Москве, у Харитона в Огородниках, дом Мясоедовой.



Примечания

(1) нашу поверх какого-то другого начатого слова

(2) Василья Львовича густо замарано

(3) переделано из стережет