"Вольфганг Ганс Путлиц. По пути в Германию (воспоминания бывшего дипломата) " - читать интересную книгу автора

это лишь трещотки, которыми размахивают у людей перед носом, - поучал он
меня.
В другой раз он дал мне совет:
- Ври так, чтобы тебе не пришлось пожалеть об этом, если тебя уличат во
лжи.
Раумер глубоко презирал человечество. Окружающие называли его прусским
Вольтером. Тем не менее он проявил понимание к проблемам, которые меня
мучили, и мне льстило, что такой человек принимал всерьез меня,
двадцатилетнего парня. [44]
- Прости меня, мой дорогой, но ты слишком многого хочешь от твоего
уважаемого отца, требуя, чтобы он еще и понял современную обстановку. Ты
должен несколько отойти от своих представлений и попытаться встать на
собственные ноги. Я тоже создал свое нынешнее положение только собственными
усилиями. Разумеется, это мне не удалось бы, если бы я подходил к проблемам
с грузом узких юнкерских понятий.
Это я хорошо понимал. Но на что же я мог существовать? Отец определенно
не дал бы мне ни одного пфеннига, если бы я убежал из дому.
- Ну, этому можно, наверно, помочь, - сказал Раумер и утешил меня
обещанием: - Я тебе помогу что-нибудь найти.
После этой беседы я провел в деревне еще несколько месяцев. Вдруг в
один прекрасный день в Визендаль прибыла телеграмма: "Будем рады видеть тебя
у нас в следующую субботу вечером. Возможно, это будет иметь очень важное
значение для твоего будущего. Раумер".
Разумеется, я попросил у Шмидта отпуск. У Раумеров состоялся небольшой
мужской ужин. Каждый из присутствующих по возрасту мог бы быть моим отцом.
Раумер заранее предупредил меня:
- Покажи себя с лучшей стороны.
Молчаливый и скромный, сидел я в конце стола. Стол, как обычно, был
превосходный. Подавалось специальное блюдо раумеровской кухни - фазан с
ананасами. После этого я доблестно наполнял в гостиной пустые стаканы
красным вином и проворно вскакивал, когда кто-либо из господ желал закурить
сигару. В историческом кресле Легиена восседал сегодня знаменитый Гуго
Стиннес. Его внешний вид был неприглядным. Он выглядел невзрачно в своем
несколько потертом смокинге и с запущенной черной бородкой. И все же это был
самый удивительный экономический гений Германии, маг, которому плыли в руки
миллионы и миллиарды марок. Ему удалось создать самый огромный вертикальный
концерн, который когда-либо существовал в Германии. Он сидел с несколько
отсутствующим взглядом, говорил мало, больше прислушиваясь к тому, что
говорят другие. При его отъезде я спустился в вестибюль, помог ему надеть
пальто. Он бросил на меня благожелательный взгляд и обернулся к Раумеру:
[45]
Это, видно, тот самый молодой человек, о котором мы недавно говорили.
Мне же он сказал:
- Молодой человек, я бы хотел быть таким же молодым, как вы. Перед вами
открыт весь мир.
Раумер бросил несколько хвалебных замечаний относительно моего
интеллекта и хорошей семьи, из которой я происхожу. Когда Стиннес уехал, он
сказал мне:
- Стиннес любит людей со старыми именами и хорошими манерами. Мне
кажется, он клюнет.