"Вольфганг Ганс Путлиц. По пути в Германию (воспоминания бывшего дипломата) " - читать интересную книгу автора

Обычно на протяжении первого года службы вновь принятые атташе
использовались лишь на скучной технической работе. Это делалось для того,
чтобы они привыкли к рутине обыденной службы. Атташе направляли в различные
отделы, где они составляли так называемые "рубашки". "Рубашками" у нас
называли маленькие папки, на которых частично был уже напечатан стандартный
текст. В эти папки вкладывались бумаги, подлежащие обработке. Их надлежало
направлять в различные инстанции с пометками: "Для ознакомления", "Просьба
сообщить свою точку зрения", "По назначению для дальнейшего использования" и
т. п.
На протяжении второго года службы атташе проходили специальные курсы,
которые отличались от обычного обучения в высших школах лишь тем, что
доценты подбирались и контролировались нашим учреждением, а занятия
проходили в самом министерстве. Только после окончания этих курсов и сдачи
экзамена на дипломата молодой специалист привлекался к ответственной работе
в министерстве либо посылался на заграничную работу. [71]

Немцы и поляки

Мне удалось сэкономить год и избежать составления "рубашек". Я попал
прямо за границу. Согласно Версальскому договору, 1925 год был последним
годом, когда немцы, жившие в районах, отошедших к Польше, и не желающие
принять польского гражданства, могли переселиться в Германию. В провинциях
Познань и Поморье таких людей были сотни тысяч. Для организации переселения
этой массы тамошнему немецкому консульству спешно требовались сотрудники для
обработки огромного количества бумаг: Так я попал в Познань.
Я неохотно отказался от жизни в Берлине и от своей удобной квартиры на
Тиргартенштрассе. Положительным было то, что в Познани я получал прибавку за
службу за границей, в то время как в Берлине я был вынужден сокращать свои
расходы. Раньше я получал у Раумера 400 марок в месяц, министерство же
иностранных дел платило своим молодым атташе, которые, как правило, были
отпрысками богатых семейств, лишь 250 марок. Во всяком случае перевод в
Познань освободил меня от неприятной необходимости вновь обращаться к отцу
за подачкой.
О жизни служащего немецкого учреждения в Польше в эти годы много
приятного не расскажешь. Отношения с нашим восточным соседом на протяжении
столетий представляли собой одну из мрачных глав немецкой политики. Трудно
было ожидать, что поляки при выселении будут действовать в лайковых
перчатках: ведь дело шло о немцах, которые на протяжении веков грабили их
страну и выступали в роли безжалостных и высокомерных господ. Разумеется,
отдельным немцам во многих. случаях приходилось очень тяжело. Тот, кто,
подобно мне, работая в консульстве, был вынужден ежедневно заниматься
сотнями судеб этих несчастных, к сожалению, очень легко поддавался
настроениям, в результате которых забывал, что в данном случае речь идет о
восстановлении исторической справедливости.
Как и повсюду, получалось, что тяжелее всех приходилось маленьким
людям, в то время как настоящие виновники в большинстве случаев ухитрялись
выходить сухими из воды. [72] Так называемые гакатисты, все эти ганземаны,
тидеманы и другие пресловутые "пожиратели поляков", в тех случаях, когда им
это удавалось, "благоразумно" высказывались в пользу Польши. Теперь они были
признанными польскими гражданами и со спокойной душой оставались в своих