"Вольфганг Ганс Путлиц. По пути в Германию (воспоминания бывшего дипломата) " - читать интересную книгу автора

светлым пламенем. [66]
В мае 1925 года я выдержал экзамен по языку в министерстве иностранных
дел и с 1 июля был назначен на должность атташе. Я радовался от всего
сердца. Никто из моих сверстников не был так полон самых радужных надежд. С
этим настроением в солнечное утро первого июльского дня 1925 года я
переступил порог дома на Вильгельмштрассе, 73/75, чтобы доложить о своем
прибытии на службу. [69]

Часть вторая. На дипломатической службе Веймарской республики

Атташе в министерстве иностранных дел

Тяжелая, обитая железом дверь главного входа министерства иностранных
дел на Вильгельмштрассе, 75, открывалась полностью лишь в торжественно
официальных случаях. Обычный посетитель должен был звонить. Раздавался
жужжащий звук зуммера, и после некоторой паузы в подъезде открывался
небольшой проход, рассчитанный на одного человека. Через несколько шагов
посетитель оказывался между двумя большими гранитными сфинксами. Их
внушительный вид придавал входу несколько мистический облик.
За сфинксами помещался белый вестибюль, в центре висела бронзовая
люстра. Направо была широкая мраморная лестница, которая вела на первый
этаж, где было расположено помещение для приемов. Здесь находились
секретариаты министра и статс-секретарей, а также отдел личного состава.
Коридор был устлан красными велюровыми дорожками, да и вся обстановка была
весьма внушительной. По этой причине первый этаж имел у нас кличку "винного
отдела", в то время как другие помещения, обставленные, как правило, очень
старомодно и по-спартански, именовались "пивным отделом".
В то июльское утро 1925 года мы, пятнадцать вновь принятых атташе,
собрались в "винном отделе". Состоялся оживленный обмен приветствиями и
поздравлениями. Приема на работу в министерство добивалось свыше трехсот
человек, и только нам, пятнадцати избранным, удалось достигнуть цели.
Некоторые из нас были уже знакомы друг с другом. По крайней мере мы уже
однажды виделись во время экзаменов по языку.
Первого взгляда, брошенного на нашу разнородную братию, было
достаточно, чтобы уяснить, с какой тщательностью осуществляло свой выбор
министерство иностранных дел, стремясь не давать никакого повода партиям или
отдельным группам жаловаться на то, что их обошли. [70] Разумеется, среди
нас не было ни одного человека из бедной семьи. Однако, если не считать
этого условия, при выборе были учтены самые тончайшие различия. Был
представлен каждый сельскохозяйственный район Германии. Среди нас не было и
двух человек, которые бы относились к одинаковой категории. Были там сын
рейнского промышленника и потомок саксонского газетного издателя, сын
бременского купца и отпрыск владельца гамбургской судоходной компании, сын
члена наблюдательного совета "ИГ Фарбениндустри" из Вюртемберга и наследник
владельца баварского частного банка. Был даже сын мекленбургского пастора -
члена Социал-демократической партии.
Всего в группе было четверо дворян, однако и они относились к различным
категориям. Лишь двое могли считаться настоящими юнкерами - граф Страхвиц и
я. Но и между нами существовало тонкое различие. Руди Страхвиц происходил из
строго католической силезской семьи, я же был бранденбургским протестантом.