"Марио Пьюзо. Арена мрака " - читать интересную книгу авторасвоим мертвенно-бледным лицом, на котором застыло страдальческое выражение.
- Кончай вешать мне лапшу на уши, - сказал Эдди. - Я слышал, твоя фройляйн носит брильянтовые брошки на пижаме. Вольф рассвирепел: - А где, интересно, она достала пижаму? Все засмеялись. Подошел официант, и Эдди заказал двойное виски. Вольф кивнул в сторону эстрады и сказал: - Мы-то думали, ты сегодня будешь сидеть в первом ряду. - Ну нет, - ответил Эдди. - Я слишком культурный. Я был в опере. Бабы там куда пикантнее. Из соседнего зала высыпали офицеры - там кончилось представление. У бара стало тесно. Моска встал и предложил: - Давайте пойдем поиграем немного. Игорный стол плотно обступили офицеры. Стол представлял собой грубую, наспех сколоченную конструкцию с четырьмя некрашеными брусками вместо ножек, на которую было накинуто зеленое покрывало. Боковые доски в фут высотой образовывали прямоугольное поле. Сам полковник, небольшого роста, плотный, со светлыми ухоженными усами, неуверенно бросал кости - маленькие кубики, казалось, просто вываливались из его неумелой ладони. Среди играющих были в основном летчики. Справа от полковника стоял его адъютант, не принимавший участия в игре. Он смотрел, как играет полковник. У адъютанта, молодого капитана, было невозмутимое открытое лицо. Его угрожающего. Ему нравилась должность адъютанта и та небольшая власть, которая позволяла ему лично выбирать, кто из офицеров будет дежурить на военно-воздушной базе - в частности, по выходным. Полковник полностью полагался на него. Адъютант никому не спускал обид, но был по-своему справедлив и мстил, только если была задета не его гордость, а честь его мундира. Он ревностно следил за строгим исполнением устава во всех проявлениях армейской жизни, и любое нарушение устава он считал величайшим прегрешением. Любой, кто пытался чего-то добиться, минуя обычную иерархию инстанций - этих узких тропинок, четко обозначенных на карте армейской бюрократии, внезапно оказывался перегруженным всяческими поручениями, и неважно, сколь усердным работником он был, эти поручения могли держать его в напряжении несколько месяцев кряду. Он отправлял свою религию с фанатизмом, присущим молодости: ведь он был не старше Моски. Облаченный в белый сюртук официант стоял за небольшой стойкой бара в дальнем углу комнаты. Когда играющие требовали выпивку, он готовил тот или иной напиток, и тот, кто делал заказ, подходил к стойке, забирал стакан и, вернувшись обратно, ставил его на неширокий деревянный бортик стола. Вольф не играл и следил за игрой, сидя на табурете, а Эдди Кэссин и Моска стояли у стола, зажатые со всех сторон зрителями. Когда настал черед Эдди бросать кости, Моска заключил с ним пари. Эдди, осторожный игрок, вытащил из портмоне долларовую бумажку почти с сожалением. Ему пока везло: он выиграл пять раз подряд. Моска выиграл еще больше. Поскольку они стояли рядом, после Эдди метал Моска: очередь шла по часовой стрелке. Выигрывая и чувствуя себя очень уверенно, Моска выложил |
|
|