"Эллери Квин. Таинственный цилиндр [D]" - читать интересную книгу автора

с оружием". Кассирам было некогда перевести дух, за билетами на вечерний
спектакль выстроилась очередь. Портье, одетый в униформу желто-голубых
тонов, производил впечатление своим невозмутимым видом и степенностью, с
поклонами приглашая в зал зрителей во фраках и в мехах. Казалось, ему
доставляло удовольствие сознавать, что разгул непогоды так и не смог
повредить тем, кто создавал "Игры с оружием".
По всему театру - одному из самых новых на Бродвее - публика спешила
занять свои места, поскольку все уже были наслышаны о бурном начале пьесы.
Вот уже последний любопытный отшуршал своей программкой, последний
опоздавший споткнулся о ноги соседей, пробираясь к своему креслу, свет в
зале погас, и занавес поднялся. Тишину разорвал выстрел, раздался мужской
крик... Пьеса началась.
. "Игры с оружием" представляли собой первую пьесу в сезоне, в которой
использовался тот набор звуков, что связывается во всеобщем представлении
с преступным миром. Налеты на ночные клубы, автоматные очереди,
смертельная схватка между бандами - весь репертуар романтизированного
уголовного мира был втиснут в три коротких акта. Пьеса была несколько
утрированным изображением времени - чуть грубоватым, чуть безобразным, но
по всем параметрам удовлетворяющим потребностям публики. Что в дождь, что
в солнечную погоду, в театре царил аншлаг. И сегодняшний вечер доказывал
популярность пьесы.
Спектакль шел гладко. Публика - как ей и полагалось - пребывала под
впечатлением шумной кульминации первого акта. Дождь перестал, и во время
первого десятиминутного антракта люди вышли из театра подышать воздухом.
Когда поднялся занавес и начался второй акт, шум и грохот на сцене
усилились. У самой рампы затеялась перестрелка - пик второго акта. А
потому небольшая суета в задних рядах осталась незамеченной - что
неудивительно при таком шуме, да еще в темноте. Казалось, никто не
замечает, что происходит нечто странное, и пьесу продолжали играть дальше.
Однако волнение в зале все более возрастало. Некоторые зрители в последних
рядах левой стороны партера стали поворачиваться, чтобы сердитым шепотом
призвать к порядку. Их становилось все больше, и скоро на эту часть
зрительного зала уже были устремлены все взоры. И вдруг раздался
пронзительный крик. Теперь уже и те, кто до сих пор был захвачен
происходящим на сцене, где события быстро сменяли друг друга, повернули
головы в ту сторону, с жадным интересом ожидая, что еще за сюрприз им
принесет замысел режиссера.
Внезапно в зрительном зале вспыхнул свет, стали видны обескураженные,
испуганные и полные ожидания лица зрителей. Слева, рядом с закрытым
выходом из зала стоял внушительного вида полицейский и держал за локоть
тщедушного взволнованного мужчину. Второй рукой он отодвигал в сторону
любопытных и громко повторял зычным голосом:
- Оставайтесь на своих местах, говорю! Оставайтесь там, где вы есть!
Публика смеялась от всей души.
Однако мало-помалу лица посерьезнели, поскольку все заметили странную
растерянность среди актеров. Хотя те еще продолжали подавать свои реплики,
но с недоумением смотрели на происходящее в зале. Зрители, заметив это,
повернулись в своих креслах, глядя Туда, где они почувствовали что-то
неладное. Зычный голос полицейского продолжал греметь:
- Оставайтесь на своих местах, я говорю! Оставайтесь, где вы есть!