"Эллери Квин. Две возможности" - читать интересную книгу автора

человеке, который любил бы его, не ругал за беспросветное пьянство, снимал с
него одежду, когда он возвращался домой, поддерживал ему голову, когда он
был пьян сильнее обычного, укладывал в постель и читал ему вслух. Откуда мы
взяли печь, кровати, другую мебель? Не знаю. Папа умудрялся доставать все
необходимое, а нужно нам было немного.
В конце концов безуспешные попытки общественности обеспечить девочке
"подобающие условия" были оставлены, и Эндерсонов больше не беспокоили.
Денег у них не было, кроме нескольких долларов, которые Эндерсон время от
времени зарабатывал случайными поручениями, и маленькой суммы, ежемесячно
поступавшей в Райтсвилл почтой до востребования и адресованной "Томасу Хоггу
Эндерсону" со штемпелем "Расин, Висконсин", но без обратного адреса.
- Думаю, деньги присылали папины брат или сестра, - равнодушно сказала
Рима. - Папа никогда об этом не упоминал, кроме одного раза. "Я пария в
племени Эндерсонов, дорогая, - смеясь, сказал он мне. - Их кровь кипит от
контакта с неприкасаемым, но они успокаивают свои лощеные души, посылая
жалкие гроши. Все это для тебя, малышка. Я не возьму ни одного паршивого
цента".
Конечно, Эндерсон постоянно нарушал обещание. Это превратилось в своего
рода ритуал. Каждый месяц отец Римы отправлялся на почту на углу Площади и
Лоуэр-Мейн и приносил конверт. Рима вскрывала его, отец поворачивался
спиной, и она прятала деньги в жестяную банку на полочке над плитой, а потом
Эндерсон исчезал вместе с деньгами на целый день.
- Это продолжалось годами. Папа настаивал, чтобы я прятала деньги, и я
всегда так делала, чтобы доставить ему удовольствие. Иногда он даже
заставлял меня прятать их в какое-нибудь другое место.
Когда возникала острая необходимость, Рима брала из банки доллар или
два, прежде чем деньги исчезали. Но, как правило, она отлично обходилась без
них. На огороде за хижиной Рима выращивала овощи, а ее отец приобрел
солидный опыт в снабжении дома мукой, птицей, фруктами и беконом.
- Его называли городским нищим так же часто, как городским пьяницей, -
будничным тоном продолжала Рима. - Папу всегда это возмущало. "Они платят
мне за то, что я их развлекаю, - говорил он мне. - В Средние века я был бы
шутом. Я никогда в жизни не попрошайничал!" - Но Эндерсон делал это, и Рима
об этом знала. - Все это было ради меня. Папа скорее умер бы с голоду, чем
стал нищенствовать ради себя.
Однако Эллери мысленно в этом усомнился. Твердые моральные устои Тома
Эндерсона были похоронены вместе с его женой. Он поддавался любому
искушению, а более всего жажде забвения.
Иногда Эндерсон охотился на кроликов и другую мелкую дичь в лесах к
северу от болот. Но Рима никогда не притрагивалась к его добыче.
- Они ведь мои друзья, - улыбнулась она. - Я не могла есть своих
друзей.
Рима проводила время на холмах и в лесах, окружающих Райтсвилл. Там
можно было собирать сладкие дикие ягоды, купаться в речушках, лечить больных
птиц и животных, лежать в теплой высокой траве рядом с отцом, сидевшим с
книгой в руках, читая вслух и задавая ей вопросы. Школьный совет счел
бесполезными попытки удержать Риму Эндерсон в классной комнате - начались
разбирательства по поводу бесконечных прогулов и угрозы поместить ее в
окружной исправительный дом для девочек в Лимпскоте. Том Эндерсон
нечеловеческим усилием бросил пить на сорок восемь часов, Рима почистила и