"Эллери Квин. Тайна исчезнувшей шляпы" - читать интересную книгу автора

которая объясняется только отцовской гордостью.
И еще одно слово. Из всех расследованных Квинами случаев тот, который
был назван "Тайной исчезнувшей шляпы", безусловно принадлежит к наиболее
замечательным. Дилетант в криминологии, вдумчивый любитель детективов в ходе
рассказа поймет, почему Эллери счел убийство Монте Филда достойным внимания.
Специалисту вполне ясны обычные мотивы и способы убийства. Но случай с
убийцей Филда совершенно иной. Здесь Квины столкнулись с тонко чувствующей,
на редкость изощренной личностью. Фактически, как отметил Ричард вскоре
после развязки, преступление было спланировано почти идеально. Впрочем, как
во многих "идеальных преступлениях", маленькая случайная оплошность вкупе с
проницательным детективным анализом и дала ту единственную подсказку,
которая в конечном счете позволила раскрыть преступный замысел.
Дж. Дж. Мак-К.
Нью-Йорк

Часть первая

Глава 1
В которой читатель знакомится со зрителями театрального спектакля и с
покойником

Театральный сезон 192... года на Бродвее начался довольно неудачно.
Юджин О'Нил не успел написать новую пьесу, которая обеспечила бы театру
финансовую поддержку интеллигенции; что касается "простой публики", то она,
устав от невыразительных театральных постановок, переключилась на более
увлекательные действа, предлагаемые кинематографом.
По этой причине вечером в понедельник, 24 апреля, режиссеры и директора
театров мрачно взирали на мелкий дождик, бросавший легкую завесу на
сверкающие огни театрального Бродвея. Тот вечер решил судьбу нескольких
пьес, снятых с постановки их хозяевами, мольбы которых не были услышаны
Всевышним. Дождь прибил потенциальных зрителей к семейному очагу, они сидели
дома, слушая радио или играя в бридж. Для тех немногих смельчаков, которые
осмелились показаться на пустых улицах театрального квартала, Бродвей явил
собой унылое зрелище. Только перед входом в Римский театр на Сорок седьмой
улице, где шла, согласно сверкающей огнями афише, пьеса "Перестрелка",
царило оживление, которое можно было бы ожидать в самый ясный день летнего
сезона. Перед кассой, где продавались билеты "на сегодня", выстроилась
внушительная очередь. Пожилой швейцар в желто-голубой ливрее с поклоном
открывал дверь перед нарядно одетой публикой, решившей преодолеть тяготы
непогоды ради того, чтобы увидеть знаменитую "Перестрелку".
Оказавшись в зале Римского театра, одного из самых новых на Бродвее,
зрители поспешно отыскивали свои места, с некоторым трепетом предвкушая
обещанную в пьесе пальбу и сцены насилия. Наконец публика кончила шуршать
программками, последний опоздавший пробрался по ногам соседей к своему
креслу, свет погас и поднялся занавес. Раздался выстрел, на сцене кто-то
отчаянно закричал... и представление началось.
В этой постановке впервые были использованы все атрибуты,
соответствующие преступлениям. В три динамичных акта пьесы режиссер затолкал
все составляющие романтики преступного мира: пистолетную и пулеметную
стрельбу, рейды на ночные клубы, разборки между гангстерскими кланами. Пьеса