"Джулия Куинн. Лондонские тайны ("Бевельсток" #2)" - читать интересную книгу автора

школу, вместе с остальными учениками его класса, включая его двоюродного
брата и лучшего друга, Себастьяна Грея. Предстояла церемония окончания,
большинство мальчиков хотели отпраздновать это событие вместе с родителями,
но Гарри "забыл" сообщить о нем своей семье.
- Где твоя мать, - спросила тетя Анна. Как и у сестры, у нее совершенно
не было акцента, несмотря на то, что Ольга говорила с ними только по-русски.
Анна вышла замуж удачнее Катарины, за второго сына графа. Это не поссорило
сестер. Ведь сэр Лайонел, в конце концов, был баронетом, а это значило, что
Катарина могла называться "леди". Но у Анны были связи, и деньги и, что,
возможно, важнее - муж, который (до безвременной кончины два года назад)
редко пил больше двух бокалов вина в день.
И Гарри пробормотал что-то невнятное о том, что мать его несколько
устала. Анна отлично поняла, что это значит - что если бы приехала его мать,
отец приехал бы тоже. А после грандиозного представления с заиканием,
учиненного сэром Лайонелом на церемонии начала обучения в Хесслуайт в 1807,
Гарри тошнило от самой мысли пригласить отца в школу еще раз.
Сер Лайонел, перебрав, переставал произносить звук "с", и Гарри отнюдь
не был уверен, что переживет еще одну речь для "Бешподобного, блештящего
шобрания", особенно если для ее произнесения отцу тоже потребуется влезть с
ногами на кресло.
Как раз, когда на минуту воцарилась тишина.
Гарри тогда пытался стащить отца вниз, и ему бы это удалось, если бы
ему помогла мать, сидящая с другой стороны от сэра Лайонела. Однако она
смотрела прямо перед собой, как и всегда в подобных ситуациях, и изображала,
что ничего не слышит. И поэтому Гарри пришлось дернуть отца в сторону, что
лишило его равновесия. Сэр Лайонел с криком и грохотом полетел вниз,
треснувшись щекой о спинку кресла прямо у Гарри перед носом.
Иного мужчину это могло бы рассердить, но не сэра Лайонела. Он только
глупо улыбнулся, назвал Гарри "чудешным шыном", а потом выплюнул зуб.
Гарри до сих пор хранил его. И больше ни разу не позволил отцу
переступить порог школы. Даже если он из-за этого оказался единственным
учеником без родителей на церемонии в честь окончания учебы.
Тетя настояла на том, чтобы проводить его домой, и Гарри был ей за это
благодарен. Он не любил гостей, но тетя Анна и Себастьян все равно уже знали
о его отце все, что только можно - во всяком случае, почти. Гарри не
рассказывал о тех 126 случаях, что он мыл за отцом пол. Или о недавней
потере любимого бабушкиного самовара, у которого от серебрянной основы
откололась эмаль после того, как сэр Лайонел споткнулся о стул, совершил на
удивление изящный прыжок (видимо, в попытке обрести равновесие) и плюхнулся
животом на сервант.
Еще в то утро были безнадежно испорчены три тарелки яиц и ломоть
ветчины.
С другой стороны - собаки, наконец, наелись вволю.
Хесслуайт был выбран за близость к дому Валентайнов, поэтому всего
через полтора часа они уже повернули на подъездную аллею и оказались на
финишной прямой.
- Деревья в этом году так дружно зазеленели, - заметила тетя Анна. -
Уверена, розы твоей мамы чувствуют себя отлично.
Гарри безразлично кивнул, пытаясь определить, сколько времени. Еще день
или уже ранний вечер? Если последнее, то их придется пригласить на ужин. Он