"Джулия Куинн. Потерянный герцог Уиндхэм ("Два герцога" #1) " - читать интересную книгу автора

он был бы не первым молодым дворянином, который засоряет местность
внебрачными детьми.
Если исключить то, что он сказал, что его зовут Кэвендиш. Или скорее
звали Кэвендиш. Это означает...
Грейс в смятенье покачала головой. Она так устала, она едва соображала,
и все же единственное, что она еще могла делать, это думать. Что это значит,
если имя разбойника было Кэвендиш? Может незаконный сын взять имя отца?
Она понятия не имела. Она никогда прежде не встречала бастарда, по
крайней мере, не такого благородного происхождения. Но она знала других,
которые изменили свои имена. Сын викария, например, жил с родственниками,
будучи маленьким, а когда в последний раз приезжал навестить их, он взял
себе другую фамилию. Таким образом, наверняка, незаконный сын мог назвать
себя любым именем, которым ему бы захотелось. И даже если это не было бы
юридически обосновано, то разбойник не посчитался бы с такой мелочью, не так
ли?
Грейс коснулась своего рта, пытаясь притвориться, что она не дрожит от
волнения при воспоминаниях, промчавшихся в ее памяти. Он поцеловал ее. Это
был ее первый поцелуй, а она не знала, кем он был.
Она помнила его аромат, она помнила теплоту его кожи и бархатную
мягкость его губ, но она не знала его имени.
По крайней мере, не полностью.
- Грейс! Грейс!
Грейс поднялась. Она оставила дверь приоткрытой так, чтобы лучше
слышать вдову, и быть достаточно уверенной, что ее снова вызывают. Вдова
явно все еще расстроена - она редко использовала имя Грейс. Так тяжелее было
обращаться к ней в требовательной манере, в отличие от мисс Эверсли.
Грейс помчалась назад в спальню, пытаясь не выглядеть утомленной и
обиженной, в то время как произносила:
- Чем могу быть полезна?
Вдова сидела в кровати, точнее, не совсем сидела. Она, практически,
лежала, только ее голова опиралась на подушки. Грейс подумала, что так
ужасно неудобно, но в последний раз, когда она попыталась улучшить ее
положение, та едва ее не покусала.
- Где Вы были?
Грейс не думала, что вопрос требовал ответа, но, тем не менее, сказала:
- Возле Вашей двери, мэм.
- Вы мне понадобились, чтобы кое-что мне принести, - сказала вдова,
выглядевшая не столько властной, сколько взволнованной.
- Что Вы хотите, Ваша милость?
- Я хочу портрет Джона.
Грейс уставился на нее непонимающе.
- Да не стойте же там! - вдова практически кричала.
- Но, мэм, - возразила Грейс, отступив назад, - я принесла Вам всем три
миниатюры, и...
- Нет, нет, нет, - выкрикивала вдова, ее голова качалась взад и вперед
на подушках. - Я хочу портрет. Из галереи.
- Портрет, - эхом отозвалась Грейс, была половина третьего утра, и,
возможно, она заболела от истощения, но ей показалось, что ее только что
попросили снять портрет в натуральную величину со стены и пронести его два
лестничных марша в спальню вдовы.