"Джулия Куинн. Мистер Кэвендиш, я полагаю.. ("Два герцога" #2) " - читать интересную книгу автора

Томас обратился к Грейс.
- Это правда, - подтвердила она и затем, черт знает что, она
повернулась к Одли и произнесла: - Я сожалею.
- Принято, конечно, - ответил он с таким очарованием и изяществом, что
хоть сейчас в бальный зал.
Отвращение Томаса, должно быть, отразилось на его лице, поскольку,
посмотрев на него, Грейс добавила:
- Она похитила его!
В ответ Томас всего лишь закатил глаза. Он не желал это обсуждать.
- И заставила меня принять участие, - прошептала Грейс.
- Я узнала его вчера вечером, - объявила вдова.
- В темноте? - с сомнением спросил Томас.
- Несмотря на его маску, - ответила она с гордостью. - Он - точная
копия своего отца. Его голос, его смех, каждая его черточка.
Наконец, все обретало смысл. Портрет, ее поведение прошлой ночью. Томас
вздохнул и закрыл глаза, пытаясь отнестись к ней снисходительно.
- Бабушка, - начал он, что должно было означать протянутую оливковую
ветвь примирения, поскольку обычно он называл ее "вы", - я понимаю, что вы
все еще оплакиваете своего сына...
- Вашего дядю, - прервала она его.
- Моего дядю, - исправился он, хотя ему было трудно о нем так думать,
ведь они никогда не встречались. - Но прошло тридцать лет со дня его смерти.
- Двадцать девять, - резко поправила она.
Томас посмотрел на Грейс, хотя и не знал зачем. За поддержкой?
Симпатией? Ее губы сложились в сочувствующую линию, но она промолчала.
Он вернулся к своей бабушке.
- Прошло так много времени, - сказал он. - Воспоминания стираются.
- Не мои, - сказала она надменно, - и конечно же не те, которые
касаются Джона. Вашего отца я была бы более чем рада выбросить из головы
полностью...
- В этом мы сходимся, - резко прервал ее Томас, потому что еще большим
фарсом, чем то, что происходило сейчас, могло бы стать присутствие при этом
его отца, если такое возможно себе представить.
- Сесил! - проревел он снова, изгибая свои пальцы в борьбе с желанием
задушить кого-нибудь. Где, черт возьми, портрет? Лакей был послан
давным-давно. Что может быть проще. Ясно, что у его бабушки не было времени
повесить проклятую картину на стену ее спальни.
- Ваша милость! - прозвучало из холла. И вот второй раз за день в
дверях гостиной появилась картина, при этом она качнулась вперед, пока два
лакея пытались удержать ее в вертикальном положении, огибая угол дверного
проема.
- Поставьте ее где-нибудь, - приказал Томас.
Слуги нашли свободное место и поставили картину на пол, осторожно
прислонив к стене. Второй раз за день Томас смотрел на длинное мертвое лицо
своего дяди Джона.
Но в этот раз совсем по-другому. Сколько раз он проходил мимо портрета
и никогда не задерживался, чтобы рассмотреть его? И зачем бы это ему
понадоболось? Он никогда не знал этого человека, и у него не было причин
искать в нем знакомые черты.
Но сейчас...