"Шарлин Рэддон. Навеки моя " - читать интересную книгу автора

спальню:
-Ступайте в постель, Эри, там вы будете в безопасности. Там мы оба
будем в безопасности.
Помолчав, она спросила:
- Это из-за Туте?
Озадаченный, он повернулся, чтобы взглянуть на нее:
- Туте?
- Да. Это потому, что вы уже занимаетесь внесением семени с Туте, вы не
хотите меня?
- Боже мой, нет! Откуда у вас такие мысли?
Она передернула плечами:
- Она смотрит на вас так, как будто вы - шоколадный торт, а она умирает
с голоду.
Острота ее интуиции вызвала у него резкий короткий смешок:
- Она, может быть, и голодна, но я не шоколадный торт, - кисло сказал
он. - Во всяком случае, не для нее, - его голос стал тверже. - И я
совершенно определенно не занимаюсь внесением семени с Туте, не делаю этого
сейчас и никогда не делал раньше.
Эри заулыбалась:
- Тогда...
- Тогда ничего, Эри. Идите спать. Сегодня вечером не будет никакого
внесения семени.
Не произнеся ни слова, она пошла вверх по лестнице, удивив его одним из
столь редких для нее проявлений смирения. Чувствуя себя столетним стариком,
несущим на каждом плече по тысячефунтовому мешку с зерном, Бартоломью
погасил лампу. Затем вошел в спальню и разделся. У него над головой
скрипнули половицы. Зашуршала ткань - Эри раздевалась. Все его существо
пронзила такая боль и тоска, что он подумал, что умирает.
Как она могла подумать, что он может предпочесть ей Туте Олуэлл? Сама
мысль об этом казалась ему нелепой.
Над его головой послышались шаги. Эри приблизилась к лестнице. Он
взглянул вверх и увидел, что она спускается. Вид ее босых ног и лодыжек,
выглядывающих из-под ночного халата, а также осознание того, что под тонкой
тканью она была так же обнажена, как и он, вызвали новый прилив горячей
крови у него в паху, надежда забилась в его сердце. Он попытался
отгородиться от нее, плотно зажмурив глаза и сохраняя каменную
неподвижность, стоя обнаженным подле кровати и благодаря Бога за то, что он
находится в темноте. Когда она заговорила, он открыл глаза и увидел ее
силуэт в дверном проеме спальни.
- У меня по-прежнему внутри все болит, Бартоломью. А у вас?
Он запрокинул голову и рассмеялся глубоким гортанным хриплым смехом:
- Да. О Боже, как же у меня все горит внутри!
- Тогда, может быть...
- Никакого "может быть", Эри. Если я сделаю то, чего мне хочется, вы
пропали. Не будет никакого замужества с Причардом или любым другим мужчиной,
разве что вы солжете ему или же будете ему так сильно нужны, что он не
придаст значения тому, что кто-то другой отнял у вас девственность.
Мысль о том, что она будет принадлежать кому-то другому, до или после
него, вызвала у Бартоломью спазм в горле. Он тонул, ему не хватало воздуха.
Как он мог не согласиться на то, что она ему предлагала? С другой стороны,