"Шарлин Рэддон. Навеки моя " - читать интересную книгу автора

наклонила голову, и тон ее стал неуверенным, почти извиняющимся:
- Боюсь, что я не очень хорошо знаю, как вам помочь. Очарованный,
Бартоломью поцеловал ее пальчик, который попал к нему в плен:
- Я научу тебя.
Он перецеловал все ее пальцы, а затем начал водить кончиком языка по
ладони, пока у нее не вырвалось испуганное:
- Oй!
- Что такое?
- Ваш язык на моей ладони.
- Ну и что?
- Это меня поразило... я имею в виду, это похоже на то, что я ощущала,
когда была ребенком и бегала по ковру, а потом дотрагивалась до медной
дверной ручки, тогда мою руку начинало покалывать иголочками и она почти
немела. Но тогда это было больше похоже на боль. А теперь мне было хорошо,
так хорошо, когда я расчесываю волосы или когда вы меня целуете.
Бартоломью улыбнулся.
- Так тебе понравилось?
- Да.
Он провел языком по мягкой беззащитной внутренней стороне ее запястья и
почувствовал, как она задрожала:
- Это только начало, нимфа. Это только капелька дождя из того шторма,
который я собираюсь в тебе пробудить.
Он нежно уложил ее на спину, и сам лег рядом с ней на бок, опираясь на
один локоть и медленно взбираясь языком вверх по ее руке.
-...Если бы у нас в распоряжении был весь мир и достаточно времени, -
прошептал он, погружая язык в углубление на сгибе ее локтя, - то такая
застенчивость, леди, вовсе не была бы преступлением. Мы бы сели рядом,
обговорили, куда нам идти, и проводили бы славные дни вместе... Я бы полюбил
вас за десять лет до всемирного потопа, а вы должны были бы, вероятно,
отказывать мне до обращения иудеев в христианство.
Он добрался до ее плеча и по его изгибу до того места, откуда
начиналась шея, чувствуя на губах ее сладкий, мускусный вкус. От нее пахло
деревьями, травами и ее собственной, возбуждающей смесью запахов.
Рука Бартоломью, лежащая на талии Эри, была горячей, но успокаивающей.
Она закрыла глаза, сгорая от желания сделать так, как он просит, и отдать
себя ему. Губы ее приоткрылись и дыхание участилось, а он забрасывал ее
одним новым ощущением за другим, то лаская ее кожу, то шепча ей что-то на
ушко.
- Понадобится сотня лет, чтобы воспеть твои глаза и твой взгляд... - он
поцеловал укромное местечко у нее под ушком, обвел его языком, затем
поцеловал каждое веко. - Двести лет, чтобы насладиться каждой грудью...
Простое упоминание об ее грудях вызвало у Эри волнующее предвкушение. С
нетерпением она ждала, что он будет делать дальше. И он ее не разочаровал.
Он нежно прихватил, посасывая, сначала ее нижнюю губку, затем верхнюю,
намекая, что будет дальше, хотя она была слишком невинна, чтобы догадаться.
Его поцелуй стал более требовательным, пока ее губы не раскрылись и его язык
не соединился с ее.
Эри резко вздохнула, почувствовав его руку на своей груди, и он впитал
в себя этот вздох. Она обняла его руками за шею и прижалась к нему так
крепко, как будто собиралась никогда не отпускать от себя. Он замер от