"Анна Рэдклиф. Тайны Удольфского замка, Том 2 (готический роман) " - читать интересную книгу автораподробности, поразившие и возмутившие Эмилию; ей показалось странным, что
этот человек знает такие вещи, которые могли быть известны лишь очевидцам убийства. - Знатный был вельможа этот убитый, - говорил Бертран, - а то правительство не стало бы трудиться разыскивать убийцу. До тех пор синьору Орсино везло счастье - ведь это уже не первое подобное дело на его душе; разумеется, если дворянину иначе нельзя добиться удовлетворения, так поневоле и на такое дело пустишься... - Да, конечно, - заметил Уго. - Чем же это средство хуже всякого другого? По крайней мере сразу покончить, и дело с концом! Коли обращаться в суд, то ведь приходится ждать, сколько вздумется судьям, да пожалуй еще проиграешь процесс. Поэтому лучше всего самому оградить свое право и сотворить правосудие собственной рукой. - Да, да, - подтвердил Бертран, - с судами возня большая, не стоит и мараться. Ну, скажите на милость: если мне требуется хорошенько расправиться с приятелем, как мне это сделать? Держу пари на десять против одного, что его сочтут правым, а меня - виноватым. Или если человек владеет собственностью, которую я считаю своей. Жди, пока закон мне ее присудит, - успеешь околеть с голоду, да и то еще вдруг судье вздумается объявить, что спорная собственность должна принадлежать ему, а не мне. Что тогда? Дело ясное: я должен распорядиться по-своему!.. Эмилия содрогалась, слушая эти речи; ей казалось, что последние слова относились прямо к ней, что эти головорезы получили от Монтони поручение совершить над нею правосудие в таком же духе. - Возвращаюсь к синьору Орсино, - продолжал Бертран. - Он из таких, что произошла ссора с одним кавальеро из Милана. Мне тогда еще рассказали эту историю, а она до сих пор свежа у меня в голове. Повздорили они из-за одной дамы, которая нравилась синьору, а она была настолько лишена вкуса, что предпочитала дворянчика из Милана и даже задумала выйти за него замуж. Это, конечно, взбесило синьора; он уговаривал даму и так, и этак; посылал даже музыкантов к ней под окна играть ей серенады вечером; сочинял ей стихи и клялся, что красивее, ее нет женщины в Милане. Но все это не помогало; никак не удавалось урезонить глупую. И вот она обвенчалась с тем кавальеро. Синьор наш разозлился и решил отомстить. Он стал подкарауливать случай, и недолго ему пришлось ждать: вскоре после свадьбы они поехали в Падую, ни мало не подозревая, что им готовится. Кавальеро воображал, что его не призовут к отчету и торжествовал; но скоро ему пришел конец. - Разве та дама давала слово синьору Орсино? - спросил Уго. - Давала слово? И не думала! - отвечал Бертран. - У нее даже не хватило ума уверить его, что он ей мил; она напрямик говорила совсем другое и никогда не обещала полюбить его. Вот это-то больше всего и бесило синьора. Да и не мудрено: кому же приятно слышать, что он противен? А выходило почти что так. Достаточно было высказать ему это в глаза - зачем же было еще выходить замуж за другого? - Как? Разве она вышла замуж назло, чтобы досадить синьору? - удивился Уго. - Уж не знаю, но, говорят, она очень любила того другого. А все же ей не следовало выходить за него и злить синьора понапрасну. Могла она подозревать, что ее ожидает, - сама же и виновата. И вот, как я уже говорил, |
|
|