"Борис Маркович Раевский. У нас на дворе (рассказы) " - читать интересную книгу автора

братья "как две капли"... Много раз мысленно старался Витька надеть на отца,
как положено, солдатскую гимнастерку, повесить автомат на грудь - никак не
получалось.
Прослушав пластинку, Витька осторожно клал ее на самое дно ящика. И
мать никогда не знала, трогал он ее нынче или нет. А то заругалась бы: еще
сломает...
...В тот день, о котором пойдет рассказ, у Витьки все не клеилось. Ни с
того ни с сего схватил двойку по физике: просто перепутал условие задачи, а
физик был зол на что-то и с маху влепил "пару". Потом Танька из седьмого "а"
проплыла мимо самого носа, а сделала вид, будто не заметила.
Вечером Витька поужинал с матерью и только стал убирать со стола, как в
коридоре зазвонил телефон.
По оживленному голосу матери Витька сразу догадался: Николай
Кириллович. Он за последний месяц третий раз звонит. И всякий раз мать
оживляется и так щебечет... Слушать тошно...
- Убери тут, - сказала мать, вернувшись. - На кухню выставь. Приду -
помою.
- Ладно уж...
- Какой-то новый фильм. Говорят, последний день идет, - виновато
пробормотала мать.
- Ладно уж...
И вот Витька один. Сидит, думает. О чем? Обо всем. Мыслей много; они
цепляются одна за другую, как-то причудливо скачут.
"Сколько матери? Тридцать восемь. Совсем старуха. А тоже... В кино".
Витька усмехается, качает головой.
Долго еще сидит задумавшись, потом достает из шкафа пластинку, включает
проигрыватель.
Тихий шорох, два слабых щелчка... Глуховатый с хрипотцой мужской голос:
- Здравствуй, Феня, родная моя. С приветом к тебе из далекого
Зальценбурга...
Удивительно все-таки. Никогда не видел Витька отца, а голос кажется
таким знакомым, таким родным; только такой и мог быть у отца - неторопливый,
глуховатый, словно простуженный. И мягкий, как у украинца.
Витька слушает.
Потом снимает пластинку, кладет ее на стол. Думает. Долго думает. О
чем? Обо всем...
"Надо убрать посуду, - вспоминает он. - И заголовок кончить..."
Быстро освобождает стол, прямо к клеенке прикалывает кнопками
стенгазету. Ставит краски, пузырек с клеем, тушь. Рисует, клеит. И вдруг...
Вдруг локтем опрокидывает бутылочку с клеем. Бутылочка, кажется, не
очень-то большая, а на столе - прямо потоп. Это всегда так, Витька уж
заметил: выльешь чернил каплю, а на парте - море.
Он бросается спасать стенгазету, край ее залит клеем. Тряпкой тщательно
вытирает, но желтое пятно остается.
"Э, ладно! Замажу белилами", - решает Витька и тут только замечает: на
пластинку тоже натекла лужица клея.
Ну, это не беда: пластинка - не газета. Ей ничего не станет. Тряпкой он
стирает клей с целлулоида. Все. Порядок!
Порисовал еще, убрал краски, тушь. Хотел закутать пластинку в мягкую
фланель и вдруг видит - на бороздках пластинки кое-где бурыми пятнами застыл