"Рампа Лобсанг. Отшельник" - читать интересную книгу автора

приближение к стене. Малейшее возмущение воздуха, вызванное, например,
поднятием руки, воспринимается как штормовой ветер.
Вскоре он начинает слышать удары своего сердца, которые кажутся
пульсациями мощного двигателя. Потом приходят громкие булькающие звуки
движущихся внутри его тела жидкостей, испарений из внутренних органов,
которые выбрасывают свои выделения. Его слух становится настолько острым,
что он слышит слабое трение мышечной ткани о мышечную ткань.
Рассудок проделывает с телом странные трюки. Его мучат эротические
картины. Ему начинает казаться, что стены черной комнаты хотят его
раздавить. В спертом воздухе комнаты его дыхание становится тяжелым и
затрудненным. Только раз в два дня отодвигается камень в крошечном отверстии
внутренней стены так, чтобы могла пройти чаша воды и горсть ячменных зерен,
и только через это крошечное отверстие может войти воздух, дающий жизнь.
Потом оно опять наглухо закрывается.
Когда он наконец справляется со своим телом, когда эмоции покорены,
легко всплывает астральное средство передвижения, подобно дыму,
поднимающемуся над костром. Материальное тело неподвижно лежит на подстилке,
брошенной прямо на пол, и только Серебряная Нить соединяет их вместе.
Астральное тело проходит через каменные стены. Наслаждаясь радостью
освобождения от цепей плоти, оно отправляется вниз по крутым тропам. Оно
прокрадывается в монастыри, и обладающие телепатией и ясновидением ламы
могут разговаривать с ним. Ему не может помешать ни ночь ни день, ни жара ни
холод, самая прочная дверь не может послужить ему препятствием. Ему доступны
все залы заседаний во всем мире, и не существует ни зрелища, ни переживания,
свидетелем которого не могло бы стать астральное тело.
Молодой монах размышлял обо всех этих вещах, а потом вдруг подумал об
отшельнике, который лежал мертвый в старой хижине на две тысячи футов выше
их пещеры.
Жирный монах продолжал говорить:
- Мы должны разрушить стену и вытащить его оттуда. Я заходил в хижину и
пытался позвать его через дверцу для подачи пищи. Фу! Какое там зловоние! Он
ПО-НАСТОЯЩЕМУ умер. Мы не можем его там оставить. Я отправлюсь в Дрепунг за
помощью. О, как обрадуются грифы, когда мы вытащим его оттуда, они очень
любят их мясо, они все время садятся на хижину, требуя, чтобы его им отдали.
А что касается меня, то я должен поскорее взобраться на свою старую лошадь и
возвращаться назад: я не гожусь для этих горных прогулок.
Жирный монах помахал рукой и направился к выходу из пещеры. Юноша
поднялся на затекшие ноги. Движимый любопытством, он последовал за
отъезжающим монахом наружу. Лошадь не спеша пощипывала редкие растения.
Жирный монах вперевалку подошел к ней и с большим усилием забросил ногу
на спину лошади. Он медленно двинулся по направлению к озеру, где его
поджидали остальные всадники. Молодой монах стоял, провожая их взглядом,
пока вся группа не исчезла из пределов видимости.
С тоской глядя им вслед, он тяжело вздохнул, потом повернулся и начал
рассматривать отвесный утес, высящийся черной громадой на фоне светлого
неба. Высоко над ним солнечные лучи выхватывали белые и красные пятна со
стен Хижины Живущего За Пределами.
Давным-давно первый отшельник и его помощник потратили целый год
тяжелого труда на то, чтобы построить хижину из разбросанных вокруг камней.
Они разравнивали грунт, потом плотно укладывали камень на камень, так чтобы