"Виталий Рапопорт. Как и почему " - читать интересную книгу автора

- Сомневаюсь. Он мог не знать только в одном случае. Если не хотел про
это знать. Этингера держали в подобной камере, может, в той же самой. Все
равно Абакумов отказывался давать показания. В апреле Лихачев вдруг
"вспомнил", что Этингер в присутствии Абакумова и его сознался в намерении
сократить жизнь Щербакову. Рюмин навалился на еле живого Абакумова, чтобы
тот подтвердил - ничего подобного. 22 июля устроили очную ставку Лихачева и
Абакумова, но ничего не добились. Положение Рюмина становилось незавидным.
Связь еврейских врачей с Абакумовым все еще не была доказана, даже по
стандартам МГБ. Сталин ждал политических разоблачений, а их все не было. Не
знаю, понимал ли это руководители МГБ. Пока что Игнатьев с Рюминым решили в
помощь следствию привлечь группу врачей, из тех, кто тайно сотрудничал с
МГБ. Цель - подтвердить показания Лихачева и вообще представить научные
доказательства медицинской диверсии. Так 24 июля на Лубянке появилась Лидия
Федосеевна Тимашук. Поначалу ее расспрашивали про Щербакова и ничего
определенного не добились. 11 августа ее вызвали снова, на этот раз для
экспертизы по поводу лечения Жданова. Здесь следователя Елисеева
подстерегала неожиданная удача. Тимашук, ветеран Кремлевки с 25-летним
стажем, выразила возмущение: я относительного неправильного лечения т.
Жданова сигнализировала 4 года назад, но никто не обратил внимания. Кстати,
расхожее представление о Тимашук как о провокаторе неправильное. Она до сих
пор доказывает, что это не так.
- Да разве она жива?
- Вы, бьюсь об заклад, уверены, что ее грузовик сбил. Так все думают,
но сие миф. Она жива, находится на заслуженном отдыхе.
- Вот тебе и раз! Откуда же взялся слух?
- Логически напрашивается исход, когда неугодного человека убирают без
лишнего шума. Как Михоэлса. Когда действительность другая поверить трудно. В
этом месте нам придется дать задний ход, и вот почему. Рассказ мой построен
хронологически, насколько это возможно. Второй визит Тимашук состоялся 11
августа 1952 года. На следующий день расстреляли 13 членов ЕАК, а я ни слова
не сказал про суд.

Глава 12: суд долгий и неправый

- Как вы помните, Игнатьев приказал возобновить следствие в январе
52-го. По причине отсутствие в деле документальных доказательств. Заявление
в высшей степени странное.
- Я не вижу в этом ничего странного. Следователь должен получить
доказательства вины...
- Может, так на лекциях говорят, но в практике чекистской работы
стержень был признания арестованных. Большевики всегда презирали юридическую
казуистику: если знаешь, кто враг, доказательства приложатся. Вышинский
провозгласил признание обвиняемого необходимым и достаточным
доказательством. Это стало юридической нормой. Во всех показательных
процессах документами не пахнет, одни оговоры или самооговоры. Первый
вариант: Иванов, на какую разведку работал Петров? - На такую-то. --
Петров, вы подтверждаете показание Иванова? - Подтверждаю. Второй: Я должен
облегчить свою совесть, я долго скрывал, что был агентом такой-то разведки.
Эти нехитрые сценарии разыгрывались снова и снова, других доказательств
никто не спрашивал. Тысячи евреев получили приговоры как германские шпионы