"Е.Б.Рашковский, А.Я.Гуревич и другие. Человек в истории: Личность и общество " - читать интересную книгу автора Чтобы индивидуальность обрела свойства личности, она должна быть
нацелена не просто на пропаганду неких не ею созданных идей, мировоззренческих установок, стереотипного поведения, а на самостоятельное творчество этих идей с предельной ответственностью за них. "Творческий опыт не есть рефлекс над собственным несовершенством, это обращенность к преображению мира. . . которое должен уготовлять человек. Творец одинок, и творчество носит не коллективно-общий, а индивидуально-личный характер" 10, полагающий нравственно-эстетическое отношение к "болевым" точкам культуры. Это утверждение, на мой взгляд, абсолютно точно отражает соотношение личности и творчества в целом, подчеркивая особость, уникальность и творца, и творения. Не хватает здесь следующего: момента отъединенности личности от индивидуальности, ее, личности, транслирования в иное бытие, которое должно обладать особого рода двуединством. Оно действительно, как полагает Н. А. Бердяев, должно быть вненаходимым, обособленным и всеобщим, в этом смысле - вечным, но одновременно обращенным на человеческое общение. Таким инобытием оказывается мир культуры, представленный произведениями культуры. Можно поэтому сказать, как это сделал В. С. Библер, что произведение - это "со-бытие и взаиморазвитие двух (и многих) совершенно различных миров, - различных онтологически, духовно, душевно, телесно. .."11 . В таком случае личность можно определить скорее как задачу индивидуальности, постоянно и непрерывно решаемую через общение с произведениями культуры, или же личность - это индивидуальность, воплощенная в произведении. Однако как сказанное согласовать с утверждением, что и "сниженные" тексты являются феноменами культуры? Они культурны в той мере, в какой в них преломлены именно высокие, впервые созданные образы и картины мира, в презентации преобразует общие места культуры, рождая тем самым сдвиг смыслов - важнейший элемент культурного преобразования (так, например, сдвигаются смыслы при интерпретациях Библии в средневековье). Разные способы рефлексии, обусловившие многообразие типов культуры, позволяют говорить и о разных образах личности, свойственных каждому типу. Часто, однако, высказываются предположения, что сама проблема личности - продукт нового времени и что мы, безусловно, модернизируем историю, навязывая ей это понятие применительно к прошедшим ее этапам, в частности к средневековью. По мнению Л. Февра, например, само слово persona приложимо только к ликам Троицы. Однако, по сути христианского мировоззрения, мир создан через человека и ради человека, что предельно выражено не только в идее соборности, но и в личности Христа. Признание свободной воли человека, что означает возможность перерешения, казалось бы, "заданной" жизни, свидетельствует о личностном отношении к миру. Подобное рассуждение - не только плод современного теоретизирования: средневековые тексты также защищают подобную концепцию. Философ и теолог XII в. Петр Абеляр, размышляя во "Введении в теологию" о единстве и троичности божества, говорит, что божественные ипостаси едины по природе, по субстанции и по числу, но "одновременно их свойства личностно (personaliter) отличаются друг от друга так, что один есть этот, а тот - не что иное, как тот" 12. Ну, а человек? |
|
|